Владимир Солоухин: Стихотворения

Земля вращается в ночи.

Опять глашатай краснокрылый,

Крылом ударив, закричит.

И снова все ему ответят

Из-за лесов… Из-за реки…

Но это все еще не третьи,

Еще не третьи петухи.

Еще раздолье всем сомненьям,

Еще не просто быть собой.

Еще в печах к сухим поленьям

Не поднесен огонь живой,

Чтоб трубы дружно задымились,

Чтобы дымы тянулись ввысь,

Чтоб жар пылал, чтоб щи варились,

Чтоб хлебы добрые пеклись.

Еще зари в помине нету,

Еще и звезды не бледней

И утра светлого приметы

Неуловимы для людей.

Но скоро станет мрак белесым,

Проступят дальние стога

И солнце, выйдя из-за леса,

Зажжет февральские снега.

Но выйдет солнце непременно,

В селе,

Вокруг,

Из-за реки,

По всей предутренней вселенной

Горланят третьи петухи.

1956

У каждого дома

Вдоль нашей деревни

Раскинули ветви

Большие деревья.

Их деды сажали

Своими руками

Себе на утеху

И внукам на память.

Сажали, растили

В родимом краю.

Характеры дедов

По ним узнаю.

Вот этот путями

Несложными шел:

Воткнул под окном

Неотесанный кол,

И хочешь не хочешь,

Мила не мила,

Но вот под окном

Зашумела ветла.

На вешнем ветру

Разметалась ветла,

С нее ни оглобли

И ни помела.

Другой похитрее,

Он знал наперед:

От липы и лапти,

От липы и мед.

И пчелы летают

И мед собирают,

И дети добром

Старика поминают.

А третий дубов

Насадил по оврагу:

Дубовые бочки

Годятся под брагу.

Высокая елка —

Для тонкой слеги.

Кленовые гвозди —

Тачать сапоги.

Обрубок березы

На ложку к обеду…

Про все разумели

Премудрые деды.

Могучи деревья

В родимом краю,

Характеры дедов

По ним узнаю.

А мой по натуре

Не лирик ли был,

Что прочных дубов

Никогда не садил?

Под каждым окошком,

У каждого тына

Рябины, рябины,

Рябины, рябины…

В дожди октября

И в дожди ноября

Наш сад полыхает,

Как в мае заря!

1956

Вышло солнце из-за леса,

Поредел туман белесый,

И в деревне вдоль реки

Закудрявились дымки,

На цветок, росой омытый

И навстречу дню раскрытый,

Опускается пчела.

Погудела, побыла,

Улетела, выпив сок,

И качается цветок,

Утомленный,

Утоленный,

К светлой жизни

Обновленный.

1948

Бездонна глубь небес над нами.

Постой пред нею, подожди…

Над августовскими хлебами

Сверкают звездные дожди.

Не зная правильной орбиты,

Вразброд, поодиночке, зря

Летят из тьмы метеориты

И круто падают, горя.

Куски тяжелого металла,

Откуда их приносит к нам?

Какая сила разметала

Их по космическим углам?

На островок земли туманный,

Где мирно пашутся поля,

Не так ли бездна океана

Выносит щепки корабля?

А вдруг уже была планета

Земле-красавице под стать,

Где и закаты, и рассветы,

И трав душистых благодать?

И те же войны и солдаты.

И те же коршуны во мгле,

И, наконец, разбужен атом,

Как он разбужен на земле?

Им надо б все обдумать трезво,

А не играть со смертью зря.

Летят из тьмы куски железа

И круто падают, горя.

То нам примером быть могло бы,

Чтобы, подхваченный волной,

Как голубой стеклянный глобус,

Не раскололся шар земной.

Погаснет солнце на рассвете,

И нет просвета впереди…

А на какой-нибудь планете

Начнутся звездные дожди.

1956

Возвращаюсь туда,

Где троллейбусы ходят

И люди,

Запылиться боясь,

На себя надевают чехлы.

Скоро ванну приму.

Скоро стану подвержен простуде.

Мне горячую землю

Заменят асфальт и полы.

Вот иду я Москвой

В полинявшей от солнца рубахе,

Загорелый, худой

И, конечно, усталый чуть-чуть.

А в глазах еще степь,

Еще крыльев ленивые взмахи,

Двести верст горизонта

И ветер, толкающий в грудь.

Захожу я в метро,

И с соседкой сосед зашептался:

Острый запах полыни,

Наверно, донесся до них.

Этот ветер вчера

У меня в волосах заплутался

И до самой Москвы

В волосах притаился моих.

Да, вчера ведь еще

Я пылился на знойной дороге,

А потом самолет

Над страной обгонял облака…

И обнимет жена,

И руками всплеснет на пороге:

— Ну-ка, сбрасывай все

Да детишек не трогай пока!

Среди хрупких вещей

Я сначала такой неуклюжий,

Отряхнуться боюсь,