Ованес Туманян: Ануш

Яйла-джан, яйла!»

Голоса звенят. Девушки поют,

И, храня обряд, жребий достают.

Счастье и любовь выпадут одной,

Горе на душе ляжет у другой.

И жребию вновь по кругу бежать

Велит Мать Цветов, накрывшись фатой.

И все «Джан-гюлум» запели опять,

И эхо звенит вдали за горой.

«Эй, выросшая средь гор

Красавица, ночь – твой взор!

Но, милого твоего

Ждет гибель – пуля в упор!»

«Ой, горе тебе, сестрица Ануш!

Пал жребий тебе несчастий и мук!

Отсохни рука, что достала его!..» -

И смолкнул весь круг смущенных подруг.

«Сестрица, все – ложь! гаданью не верь!

Беги от тоски – от горестных дум;

Иди, не грусти – и с нами теперь,

Как прежде, играй и пой «Джан-гюлум!»

«Ах, счастья мне нет – и не суждено!

Всегда от меня бежало оно…

Не дружит оно с судьбою моей;

Проклятье на мне – с младенческих дней.

К нам нищий старик, говорят, приходил, -

А я еще малым ребенком была, -

Он песню пропел, подаянья просил,

Но мать ни куска ему не дала.

«Прочь! крикнула, прочь от наших дверей!

Покоя мне нет и от дочки моей!..»

И проклял старик жестокий меня,

Чтоб ей, мол, не знать отрадного дня.

Мой темный удел лишь богу открыт,

На сердце ж моем мрак вечный лежит,

И тьма предо мной; в ее глубине

Таится мой путь – неведомый мне!..»

«Ануш, не грусти, вот ты поглядишь,

Увидишь сама: гадания – ложь!

Какой-то старик безумный, дервиш

По злобе сболтнул, а ты – слезы льешь.

Не бойся, Ануш, знай – счастье придет!

Вся жизнь пред тобой весною цветет.

Ты так молода, – взгляни же, взгляни:

Лежат впереди счастливые дни!

Сестрица, все – ложь, гаданью не верь!

Беги от тоски – от горестных дум;

Иди, не грусти, – и с нами теперь,

Как прежде, играй и пой «Джан-гюлум!»

(Хор)

Счастливая ты -

Счастливая в любви!

Красивая ты -

Без горя живи!

Амбарцум, яйла,

Яйла-джан, яйла,

Дни любви, яйла,

Яйла-джан, яйла!

С расцветшей весной

Ты схожа, сестра.

Твой яр за тобой

Стоит, как гора.

Амбарцум, яйла,

Яйла-джан, яйла,

Горы-джан, яйла,

Яйла-джан, яйла!

Ануш (одна)

Куда судьба меня зовет?

Ах, будущее страшит…

От ледяного зова ее

Сердце мое дрожит.

Вот так и горные цветы

Болью безмолвной полны.

Слезами их глаза налиты,

Грустны сердца и черны.

Напрасно краткого весной

Томятся они на лугах

И вянут с горечью немой

В печальных черных сердцах.

Хор (издали)

«Амбарцум, яйла,

Яйла-джан, яйла,

Пламя мук, яйла,

Яйла-джан, яйла!»

На свадьбе гуляли однажды зимой.

Привольно гостям веселиться, шуметь.

Пришли пастухи молодые толпой, -

Бороться, плясать, на красавиц глядеть,

Вот – бурная пляска утихла. И вдруг

Для новой забавы расчистили круг.

И песню борьбы продудела зурна.

Толпа раздалась, любопытства полна,

«Тащи их! тащи!» – суетятся, галдят…

И вот уже друг против друга стоят

Моси – брат Ануш и Саро – наш пастух,

Насильно друзьями притащенный в круг.

Тогда на два стана село разошлось,

Сомкнулось теснее, стеной поднялось.

Себе каждый стан пахлевана избрал,

Теснясь и шумя, за спиной его стал…

Кричат, подзадоривая, все сильней:

«Эй, эй, молодцы! не робейте! смелей!»

А рядом, из-за занавесок цветных,

Невеста с подружками смотрит на них.

Стоят, горячатся борцы-пастухи,

Заправили за пояс полы чухи,

Бьют об землю крепкой ладонью; взвились

Прыжком – в свирепом порыве сплелись,

Есть в темных ущельях обычай седой…

Старинным обычаям верен всегда,

В борьбе удалец удальца пред толпой

Спиною к земле не прижмет никогда.

Саро и Моси, молчаливо сцепясь,

То кажут притворную ярость и прыть,

То хлопнутся наземь, в обнимку катясь,

Никак, мол, друг друга им не победить!

Напрасно толпа в исступленьи кричит,

И девушки с бьющимся сердцем глядят…

Ануш, изваяньем застывши, стоит,

Не в силах отвесть околдованный взгляд.

Стоит… И Саро вдруг увидел ее.

В глазах его – мгла, в голове – забытье,

В нем вспыхнуло сердце, забилось сильней,

Забыл он обычай, и мир, и друзей.

Тогда как Моси, побратима любя,

Боролся шутя и ослабив себя,

Саро его с силой внезапно схватил,

Сшиб с ног и коленом к земле придавил.

Так сделал и сам не заметил того…

Толпа заорала. В толпе торжество.

«Саро-победитель!» – И вот пастуха

С почетом подводят к тахте жениха.