Томас Гарди: Стихотворения

В чудесной нише, где, как на часах,
В ночном, в дневном недремлющем дозоре
Заливы, бухты, мол обходит море,
Там он и спит по воле вечных Прях
С высоким камнем в головах.

А было это, будто груда роз
Обрушилась на капюшон монаха:
Так, словно с неба, он кидал без страха
Охапки ритмов, лепестков и звезд
В разгар викторианской глухоты
Созвучий странные цветы.

О утро давнее! углы, ступени
Какой-то улочки; я брел сквозь тени
И летний блеск, не поднимая глаз,
Брел и шептал, впивая в первый раз
Классическую силу новых фраз.

Страницы страсти, лабиринты лет,
Укоров, слез, Восторгов, ласк и бед
Все зазвучало, как живая трель.
Но не простак был этот менестрель:
Он знал и смысл ее, и цель.

Еще шипят насмешки, беспокоя
Тень музыки твоей; ты вышел, тих,
Сквозь это пламя, ждущее других!
Молва слабеет, как волна прибоя.
А ты встаешь над веком и собою.

Его учила таинству ладов
Наставница с лесбийских берегов,
Мать племени, чье чувство есть звучанье
И мысль есть ритм; с левкадской крутизны
В мироохватный ропот глубины
Повергшая свое страданье.

И чудно думать, что ночной порой
Сбегает тень его к волне морской
И ей в ответ над зыбкой глубиной
Она, как пламя легкое, мерцает.
И с кораблей их встречу наблюдают,
Не зная ни того, ни той.

И он огню ее прозрачной сферы:
"Учитель, - молвит, - где твой жаркий стих?
Где скрыт, бессмертная, от глаз людских
Твоих созвучий пурпур беспримерный?"
Она с улыбкой: "Ученик мой верный,
Теперь довольно и твоих".

И так звезде его и песнопенью,
Которое валы гремят в веках,
Порою вызывая шевеленье
Подземных недр - и беспокоя прах
Его, их ровни в даре исступленья,
Как вихрь, врывавшегося в их размах,
Его оставил я, и день сгорал
На складках гор и скал.

"Кто роет землю надо мной?
Ты, милый? Для цветов?"
"Нет, обвенчался нынче он,
Взял богатейшую из жен,
Изменою не удручен,
Тебя забыть готов".
"Кто ж роет землю надо мной?
Наверное, семья?"
"Семья считает, что цветы
Не скрасят горя и беды
И с ними не вернешься ты
К семье из небытья".
"Но кто же роет надо мной?
Завистница со зла?"
"Ей долго злиться не дано,
Она опомнилась давно,
И ей сегодня все равно,
Где в землю ты легла".
"Кто ж все же роет надо мной?
Скажи - терпеть нет сил!"
"Я, дорогая госпожа,
Твой песик. Помнишь малыша?
Надеюсь, что, землей шурша,
Тебя не разбудил".
"Так вот, кто роет надо мной!..
Как я могла забыть!
Мой песик, свет души моей,
Ты всех отзывчивей, верней,
Ох, научил бы ты людей,
Как преданно любить!"
"Прости, хозяйка, в холмик твой
Я косточку зарыл,
Чтобы разгрызть ее и съесть,
Когда подаст мне голод весть,
А что твоя могила здесь,
Я просто позабыл".

Притронусь к воде, и тотчас предо мной
Рождается прошлого призрак сквозной;
В душе воскресает щемящая дрожь
Как память о том, что уже не вернешь;
И песнь о любви,
Что тут же в крови
Вскипает, звеня,
Уносит меня,
От нынешних бед увлекая назад
В тот август, где снова шумит водопад,
Сверкая и пенясь на спинах камней
Все явственней, с каждым мгновеньем - слышней.
Воюют иль в мире живут короли,
Поток, не смолкая, рокочет вдали
Доселе, как той стародавней порой,
Когда этот холмик был гордой горой.
Кипенье ручья... Почему этот звук
Любовною песнею кажется вдруг?
И может ли быть, чтоб простая вода
Столь сладостный трепет рождала всегда?
А дело все в том, что меж скользких камней,
В которых бурлит непослушный ручей,
Где? Богу известно - навеки застрял
Веселый, блестящий, звенящий бокал.
Ведь там, у ручья
Мой милый да я
Бродили вдвоем,
Забыв обо всем,
Пьянея от солнца, и ласковый лес
Шумел, зеленея на фоне небес.
У самой воды - вижу как наяву
Мы ставим корзинку с едой на траву
И, рядом усевшись в прохладной тени,
Обедаем, и золотые огни
Мерцают в вине, а потом я встаю
И звонкий бокал опускаю в струю,
И вдруг он выскальзывает, и вода
Скрывает его навсегда, но тогда
Мы долго водили руками по дну...
С тех пор, если я невзначай окуну
Ладонь свою в чашу (вот так, как сейчас),
Я голос минувшего слышу тотчас.
И вот уже кажется мне, что края
Сосуда - обрывистый берег ручья,
А ветви узора, как будто во сне,
Живыми ветвями мерещатся мне.
И в полночь и в блеске полдневных лучей
Заветный бокал - меж подводных камней,
И это привносит особенный лад
В любовную песнь, что поет водопад.
В счастливом бокале любви торжество!
Никто с той поры не касался его.