Роберт Фрост - Неизбранная дорога

То ветер штормовой
Гудит над головой,
То саваном туман
Ложится средь полян -
И так почти всегда.
Но отчего ж тогда
Душа моя светла
от яркого тепла?
Всего один из дней
На памяти моей
Был ясен и лучист,
И безраздельно чист.
Хватило одного -
Чудесного, того,
Когда пришел рассвет,
Нежней которых нет,
И наступил закат -
Еще нежней стократ.
Я видел в этот день
Всего одну лишь тень,
Но тень из двух теней:
Моя сплелась с твоей.
Там были лес и дом,
Там были мы вдвоем.

Я с опушки дрозда услыхал -
Как он в роще там свищет!
Еще сумерки тут, а в лесу
Уж давно темнотища.

И не то чтобы песенку петь -
В этой сумрачной толще
Он и ветку сыскал бы едва
Для ночлега потолще.

Видно, красного солнца лучи,
Что скатилось за ели,
Песнью послезакатной в груди
У дрозда еще тлели.

За колонны стоячие тьмы
Стала песнь удаляться
И как будто войти позвала
В эту тьму и остаться.

Только нет! В эту тьму из-под звезд
Я шагнул бы едва ли,
Даже если б позвали меня.
Но меня не позвали.

Для времени сравнять снега вершин
С равниною - не подвиг, а забава.
Столетья для него - что миг один.
Оно не тщится мимолетной славы,
Исполнясь созерцательных глубин.

Там, где земля стояла, как оплот,
Пошла волна плясать со смехом пенным.
А Время - ни всплакнет и ни вздохнет...
Такой подход к глобальным переменам
Мне, в целом, близок. Это мой подход.

Я что угодно времени отдам,
Дойдя до окончательной границы.
Пусть забирает ежедневный хлам,
Но собранное в жизни по крупице
Останется со мной и здесь и там.

На юных смотрит Старость -
А те идут в обнимку,
Не то домой, в деревню,
Не то резвиться в рощу,
Не то венчаться в церковь.
И Юности прошедшей
Желает Старость счастья:
"Желаю счастья, счастья,
Желаю вам не думать
О том, что все минует.
Хоть подобает старым
Осанистая поза
И трезвые советы,
Порой - и в виде песни,
Чтоб образумить юных
И указать пределы
Отмеренному счастью, -
Живем, мол, лишь сегодня, -
Но вовсе не сегодня
Живем: скорее - завтра,
А в еще большей мере -
Вчера... Живем сегодня
Сиюминутным чувством,
Сегодняшним смятеньем, -
Чтоб петь о них назавтра".

Листва летучая тогда
Провозвещала холода.
Осенний ветер обвывал
Лесов упадок и развал,
И с тихой песней в этот час
Навстречу Смерти я ступал.
В опавших листьях шаг мой вяз,
Но я no-прежнему спешил.
Я пел о смерти - и не знал,
Что умираем тыщу раз,
Покуда не грядет финал.
Понять бы сразу, что во всем,
О чем мы в юности поем,
Слышны пророчества могил!
Но разве было бы честней
Забыть ту половину дней,
Что злом была, а не добром?
Хоть все, о чем поем, юны -
И лишь предчувствия полны, -
Всегда сбывается потом.

Цветы в сухой долине
Противятся цвести -
И если подвернутся на пути
Растаявшей потоками лавине,
Чего-то нет по-прежнему в картине.
Должны б воспрянуть - но наоборот -
Поникли под стремительным напором
И стебли закрутил водоворот.
Когда б стал океан одною тучей,
И туча, проплывая по просторам,
Зависла над пустынею зыбучей
И на цветок единый пролилась
Сплошным потопом ливней разъяренных
(Под ливнями - кто вспомнит о бутонах?), -
Чем пуще ливень, тем прочнее связь
Цветка со мной, тем больше сходен случай.

Корням и листьям скоро хватит влаги,
Но, ливни, лейтесь, бойтесь о чело -
Чтобы ни капли не было во фляге.

Не все расскажешь, что произошло.

Дождь жжет снаружи, как вино - внутри.
На коже, дождь, как тайный зной, гори!
Я тот, кому под крышей не жилось,
Когда с небес лилось.

Но в сумерках - в угодную мне пору -
Бродил я с непокрытой головой.
Дождь был слезой, удочеренной мной,
И только ввысь стремились взоры.

Во всей вселенной, думал, одинок.
Он говорил, взывал - а отвечал
Насмешливого эха голосок
С одетых лесом заозерных скал.
И стало как-то раз ему невмочь
И закричал на весь безлюдный свет,
Что не повтор - пусть и звучит точь-в-точь -
Словам любви потребен, а ответ.
И вот что в тот же миг произошло:
С далеких скал донесся резкий треск,
И что-то в воду пало тяжело,
И по воде прошел протяжный плеск.
Он расстоянье вымерил на глаз
И начал ждать, когда же приплывет
То, что не эхом было в этот раз.
Вихрь пены, водопад, водоворот
Мешал увидеть, кто в воде встает,
Уже почуяв дно внизу, - пока
Зверь не рванулся на берег, вперед,
Круша рогами ветки сушняка.