Александр Тиняков (Одинокий) - Стихотворения

Когда же он лучистый взор
С любовью на меня направил,
Познал я грех мой и позор
И жизнь разбойничью оставил.

И с той поры я за святым
Ползу смиренно по дороге
И сердце гада – раньше злым, –
Я ныне радуюсь о Боге!

Мне ни счастья, ни покоя
Не дал праведный Господь,
В грудь вложил мне сердце злое,
Гордость – в ум и похоть – в плоть.

И, послав меня на Землю,
Приказал Он мне: «Живи!» –
Я Его завету внемлю,
Я иду на свет Любви.

Темный, слабый и распутный,
Часто я впадаю в грех,
Упиваясь влагой мутной
Унизительных утех.

Я страдаю и болею,
Проклинаю, плачу, злюсь,
Но о прошлом не жалею,
Мук грядущих не боюсь.

И пускай лихим позором
Жизнь моя меня томит!
И пускай змеиным взором
Смерть меня заворожит!

Пусть не знает ум покой,
И не знает счастья кровь,
И бунтует сердце злое, –
Верю в Божию Любовь!

В дни паденья и страданья,
В страхе, злобе и стыде,
Верю свято в оправданье
Я на Божием суде!

Когда придет моя пора,
Когда ударит час разлуки
И ты – Суровая Сестра –
Ко мне протянешь властно руки, –
Не отступлю, не прокляну,
Не содрогнусь перед тобою:
Уста безропотно сомкну,
Глаза бестрепетно закрою.
Когда прикажет Господь,
Прерву мой труд и без печали
Земле и тленью вверю плоть,
А Сам уйду в иные дали!

Я нищий слепой. – У забора
Покорно с утра я сижу
И круглую чашку для сбора
На хилых коленях держу.

Сильней разъяряется солнце,
Сильней накаляется мрак,
У чашки нагрелося донце
И брошенный жжется пятак.

Порою меня осторожно
Бродячий обнюхает пес
И дальше помчится тревожно,
Отдернув испугано нос.

Порою ребенок пугливый
Заплачет, увидев слепца,
Порой ветерок торопливый
Коснется крылами лица.

Порой мне колени зацепит
Нарядная дама зонтом –
И надолго радостный трепет
Пробудится в сердце моем.

И долго я слушаю жадно,
Как тукает в плиты каблук,
И сердцу легко и отрадно
Ловить затихающий звук.

О мраке моем забываю,
О том, что я нищий урод,
Слепой я иль зрячий – не знаю,
Но зрячее сердце поет!

В любви глубокой нет желаний,
Она безмолвна и тиха,
Она не ведает страданий
И недоступна для греха.

Она взаимности не просит,
Ее родник неистощим,
Она разлуку переносит
С терпеньем светлым и святым.

Когда же Смерть придет к любимой
Или к тому, кто любит так,
То задрожит неодолимый
И загорится мрак.

И уронив из рук секиру,
Опустит очи Азраил,
И станет трепетному миру
Понятна призрачность могил.

Ладан поднимался, своды застилал,
Хор тоскливо плакал, тихо замирал…
И напев тяжелый к окнам светлым плыл
О грядущей Смерти грозно говорил.

А лучи смеялись, в окна забегали,
Меж собой сплетались и с собою звали
К небу голубому, в неземной простор
Выше темных храмов, выше светлых гор.

Сизый дым сгущался, стены одевал
И напев о Смерти все грозней звучал,
Скорбные моленья к сводам улетали
И, вверху разбившись, в ужасе рыдали.

А лучи горели, в окна забегая,
Дымчатые волны светом озаряя,
И о Жизни яркой бодро говорили,
И из храма к небу светлому манили.

И проник всем в душу их напев веселый,
О грядущей Смерти стих напев тяжелый,
Смолкнули рыданья, в страхе оборвались…
Через окна быстро в храм лучи врывались…

К Жизни и к Веселью бодро призывали,
И, забыв о смерти, к небесам взлетали
Радостной волною радостные звуки,
Проклиная горе и былые муки

Далеко протянулось болото бескрайное
И царит над ним сонная тишь.
Только дремлющий шепчет камыш –
В его шелесте жалоба тайная.

Над болотом лазурное небо горит,
Вечно яркое солнце сверкает,
А под небом сверкающий чибис летает
И с вопросною мукой кричит.