Борис Нарциссов - Письмо самому себе - Стихотворения и новеллы

Ужас привычный, ночной нетопырь,
Крыльев своих надо мной не топырь!

Это тихонько ко мне подползло
Снизу гнилое подвальное зло.

В комнате темной из дальних углов
Стелются спрутами волны голов.

Вот зашипят, подползут и замрут.
Хищно засветит их глаз изумруд.

Жадно откроет уста нетопырь,
С пола к постели привстанет упырь.

Про сны говорят: это – пена.
Но разве пена такой:
Направо, налево – стены,
Иду, и душит тоской.

Наверно, сточные трубы
Бывают так наяву:
Цемент и булыжник грубый,
И где-то конец во рву.

И я понимаю смутно,
Что все это только – я,
Что каждый шаг – поминутно
Напрасная жизнь моя,

И что впереди – потемки,
Что все это – пена и зря.
И плачу я голосом ломким,
Вперед, в потемки смотря.

И душит едкая жалость
Ко мне – самому себе,
Затем, что всё, что осталось –
Идти по этой трубе.

А еще биллион световых –
И всё так же темно и пусто.
Где-то сбоку померк и притих
Затуманенный звездный сгусток.

Бесконечность: ее не понять –
Так, как будто не сдвинулась с места.
Вверх и вниз – как бездонная падь,
И туман, как фата невесты.

По магнитным полям, как рябь,
Паутиною ткутся волокна.
Точно вспахана зыбкая зябь
И открылись какие-то окна.

Как река – но не плыть кораблям
В этих черных и гиблых затонах.
Там по гибким магнитным полям
Ходят ангелы в белых хитонах.

Вот всё выше, всё глубже, всемирней
В бесконечный высокий провал…

– «А вот тут у нас живопырня! –
Дежурный аггел сказал,
Открывая вид на планету. –
И другого названия нету!..»

Ну, раз нету, так нету, так нету…
А потом добавляет растроганно:
«Ишь, какое кровавое месиво –
Как на кухне сырой бёф-Строганофф!»

Но пустое черно. Без дорог оно.
И ни там его нет, и ни здесь его…

Звезды кругом погасила…
Тянет железная сила
В черный водоворот –
В жадный раскрытый рот.

Точно упав с обрыва,
Время свернулось криво:
Было, сейчас – одно.
Это – последнее дно.

Всё угасает разом:
Даже желание, разум.
– Ах, не скользи по краям
Черных зазвездных ям!

Без конца, без конца мостовые –
До утра будет этот кошмар…
Смотрят мертвенно окна слепые
На пустынный ночной тротуар.

С криком город уснувший молю я
Мне отдать, что я в нем потерял.
Горло в жалобу сжато больную,
Я продрог, я смертельно устал.

Ветер гонит меня исступленно.
Я иду, задыхаюсь, бегу…
И кричу фонарям я зеленым,
Что я жить, что я жить не могу!

Но лишь хлещется ветер безумно
О дома неживые в ответ
Да на камни зловеще-бесшумно
Припадает испуганный свет.

В эту ночь над осеннею грязью
Низким пологом шли облака.
В эту ночь, оборвав наши связи,
Я убил своего двойника.

Он молил о пощаде и плакал,
Я смеялся тихонько и ждал;
И когда он качнулся во мраке,
Я вонзил ему в сердце кинжал.

Закричав, он свалился на плиты
И прижал мою руку к губам,
И я понял тогда, что убитый
Был такой же, как я, – был я сам.