Хуан Хименес: Вечные мгновения

И не легче пригвожденным и одному кресту. Все равно уходит каждый на свою звезду.

Перевод А. Гелескула

367 155. МОЯ БЕДНАЯ ТОСКА

То, что стелется, - туман, а не река. И волна его растает, как тоска.

То, что реет, - это дым, а не крыло. Он редеет - и становится светло.

То, что мучит, - не душа,

а только сон. И все темное развеется, как он.

Перевод А. Гелескула

369 156. ТИХАЯ ДОЛИНА

Над темной правдой могильного сна, как серая роза, растет тишина.

Для крови - обитель, для веры - исход; вошла она светом в молчание вод.

И вечно живое притихло в волне с людским одиночеством наедине.

Перевод А. Гелескула

371 157. ЭТО МОЯ ДУША

Это не ты среди камыша журчишь, вода золотая речная, - это моя душа.

Это не птица, спеша к радуге зеленокрылой, крылья раскрыла, - это моя душа.

Это не ты, сладко дыша, стала под ветром розовоцветной, ветка, - это моя душа.

Это не ты течешь из ковша заката, песенный ливень неодолимый, - это моя душа.

Перевод Н. Горской

373 158. СИНЕЕ БЕГСТВО

Стелется небо в синем беге, сходит на землю наяву. Жизнь, окунись и кань навеки в эту земную синеву!

Над погруженным небосклоном так и стоять бы, как стою. Высь на земле, лазурь в зеленом! Только движенье - и в раю!

Душа и тело за причалом и жизнь - как отсвет синих вод. Это конец, а было началом. Синее русло! Синий исход!

Перевод А. Гелескула

375 159. ПОЛНОТА

Коснуться плеча, коснуться волны, коснуться луча, коснуться стены.

Поверхность души под ласкою рук. Касание струн и вечность вокруг.

Перевод А. Гелескула

377 160. МОЛНИЯ

Вижу я в черных грозах твою золотую россыпь.

Из какого металла небо тебя ковало?

Ты пролилась из розы, эссенция тучи грозной?

Ты со звезды упала, дрожь красоты небывалой?

Молния - блеск мгновенный женственности нетленной...

Девятым магнитным валом тридевять ты просверкала!

И, в дрожь меня бросив, застыла холодной бронзой...

Перевод Н. Горской

379

На другом берегу (1936 - 1942)

Полуденный холм (1942 - 1950)

Реки, что уходят (1951 - 1953)

161. РЕКВИЕМ

Когда - в ночи - века являют всей красоты своей сиянье, земли глубинное единство объемлет своды мирозданья.

И наша жизнь постичь разгадку существования стремится: мы все - равны, мы все - царями земли. Она одна - царица.

Ее бескрайний слышим голос, огромный лоб ее над нами, и собраны мы воедино ее могучими руками.

И плоть людская - твердь земная, и кровь людская - океан, всех нас ее огонь сжигает, всем нам единый воздух дан.

Она - навеки - вместе с нами, и мы - навеки - вместе с ней; за кратость жизни позволяет узнать о вечности своей.

383

И нас высоким озареньем земная одаряет твердь. И нам надеждой: остаемся в ней, что не знает слова "смерть".

Перевод В. Андреева

385

С. 383. Стихотворением "Реквием" (Requiem) в "Третьей пэтической антологии" открывается раздел "На другом берегу" (En el otro costado), созданный поэтом в эмиграции.

162. ВНЕЗАПНАЯ СТРАНА

Что за яркий обман золотом и темнотою!

(В этой плоскости света можно ли существовать?)

Что за игры азартные у солнца со скалою!

(В той излучине мглы умирать? )

Перевод Г. Кружкова

387

163. Я ЗНАЮ, ОТКУДА ПТИЦЫ...

Все вечера и с вечера до утра пели птицы о птичьих красках.

(Не о раскраске утренних крыльев ясных в брызгах солнечного серебра.

Не о раскраске вечерних грудок атласных в искрах солнечного костра.

Не о раскраске полдневных клювов алмазных, которые вместе с цветами гаснут, лишь придет ночная пора, и - как мишура не зажигаются до утра.)

Воспевали иные краски рай первозданный, который люди ищут напрасно, тот рай, что знают прекрасно птицы, цветы и ветра.

Птицы, цветы и ветра благоухающие соцветья, радужные веера...

Иные краски краски немеркнущей сказки, сновидений цветная игра.

Все вечера и с вечера до утра пели птицы о птичьих красках.

Иные краски ночные тайны птичьего царства, цветные тайны радужного пера.

Неземные краски наяву я увидел чудо никому не известные колера.

Я знаю, откуда птицы приносят сказку и о чем поют до утра.

Я знаю, из этой сказки мои певучие краски мне принесут ветра.

Перевод Н. Горской

391

164. МОРЕПЛАВАТЕЛЬ

И снова - море, лишь море со мною. (Там не звезда ли блестит серебром неверным из дымно-лиловой дали?)

А мне темнота сродни (души не прельстить звездою), лицом к необъятной мгле придвинут я вечной мглою.

Там, в волнах, - воля моя, в пустыне морской - надежда, таинственно населены темнеющие побережья.

Я - больше моря, но ум ничтожество мне пророчит, и в мире я одинок темнейшим из одиночеств.