Педро Кальдерон - Жизнь есть сон (другой перевод)

Василий

Зачем обнажены здесь шпаги?

Эстрелла

Ах!

О, горе мне! Астольфа вижу здесь!

Василий

Что здесь случилось?

Астольф

Ничего, когда

Сюда пришел ты, государь.

Сигизмунд

Конечно,

Здесь не случилось ничего, хотя

Ты и пришел сюда; убить хотел я

Клотальдо.

Василий

Оскорбить его седины?!

Клотальдо

Не забывайте, государь, они мои,

И это все не значит ничего.

Сигизмунд

Желать безумно, чтобы уважал

Я седины! Быть может, и твои

Когда-нибудь у ног своих увижу;

Ведь я еще не отплатил тебе

За воспитание мое. (Уходит.)

Василий

Но прежде,

Чем ты увидишь это, ты заснешь

И, пробудясь от сна, поймешь, что все,

С тобой случившееся здесь сегодня,

Как в мире бывшее, есть только сон!

(Василий, Клотальдо и свита уходят.)

СЦЕНА 11-я

Эстрелла и Астольф.

Астольф

Как редко, редко лжет судьба,

Когда предсказывает горе,

И, как сомнительна для счастья,

Так для несчастия верна.

Каким искусным астрологом

Она была бы, если б ей

Всегда предсказывать несчастья!

В том нет сомненья, что они

Всегда бы так и исполнялись.

На Сигизмунде и на мне

Легко проверить вам, Эстрелла,

Правдивость слов моих; различно

Судьба относится к обоим.

Ему предсказывала гордость,

Несчастья, ужасы, убийства,

И истину во всем сказала

Все это так и происходит;

А мне, синьора, посулила

Она блестящие лучи,

(В сравненьи с ними солнце - тень,

И небо-маленькая туча.)

Затем удачи и трофеи,

Рукоплескания и блага,

И вместе хорошо и худо

Она предсказывала мне.

Но, впрочем, правда, лишь тогда

Судьба надежною бывает,

Когда нескоро исполненье

За обещанием идет!

Эстрелла

Не сомневаюсь я, что эти

Любезности вполне правдивы,

Но все назначены они

Другой, портрет которой вы,

Астольф, имели на груди

В день вашего приезда в Польшу.

И если так, то лишь она

Одна достойна похвалы.

Ступайте к ней - она заплатит.

Бездоказательны, ничтожны

В делах любви, перед судом,

Любезности и уверенья,

Назначенные для других

Красавиц, для других царей.

СЦЕНА 12-я

Те же и Розаура, незаметно для других.

Розаура (в сторону).

Хвала Творцу! Мои несчастья

Достигли своего предела;

Кто видит это, ничего

Тому не должно уж бояться {11}.

Астольф

С груди моей портрет сниму,

Он должен место уступить

Твоей красе: куда - Эстрелла,

Оттуда прочь уходит тьма;

Где солнце, там погасли звезды.

Сейчас иду. (В сторону.) О, Розаура!

Прости мне это оскорбленье;

В разлуке вряд ли кто сумеет

Обеты верности хранить!

(Уходит; Розаура приближается.)

Pозауpа (в сторону)

Я не слыхала ничего,

Боясь, что он меня увидит.

Эстрелла

Астрея!

Pозауpа

Я, синьора.

Эстрелла

Мне

Приятно здесь тебя увидеть.

дной тебе доверю я

Секрет.

Розауpа

Тебе повиноваться,

Синьора, лестно и приятно.

Эстрелла

Недолго ты живешь со мною,

Но завладеть уже сумела

Ключами от моей души.

И я тебе доверю то,

Что от самой себя скрывала.

Розауpа

Тебе во всем я повинуюсь.

Эстрелла

Не буду медлить. Князь Московский,

Астольф, двоюродный мой брат,

(Сказать довольно, что он брат;

Ты знаешь, есть такие вещи,

Которые мы только мыслим,

Не смея их произнести.)

Со мною хочет сочетаться

Союзом брачным навсегда,

Когда Фортуна пожелает

За столько горестей и бед

Единым счастьем расплатиться.

И потому я огорчилась,

Увидев на груди Астольфа

В тот день, когда приехал он,

Какой-то женщины портрет;

И я заметила ему;

Он вежлив, тотчас согласился

Мне передать портрет изящный.

Теперь ушел он за портретом;

Но стыдно мне принять его;

Прошу тебя, останься здесь

И жди, когда он возвратится.

Тогда ты примешь от него

Портрет и мне без замедленья

В мои покои принесешь.

Тебе не объясняю больше:

Красива ты, умна и знаешь,

Что есть для женщины Любовь! (Уходит.)

СЦЕНА 13-я

Pозауpа

О если бы не знала я!

Какая женщина, о боже!

Так осмотрительна, умна,

Чтобы помочь себе сумела

В таком ужасном положеньи?

И есть ли в мире человек,

Которому Творец жестокий

Несчастий больше посылает

И больше горестей, чем мне?

Что делать в этом затрудненьи,

Когда я вижу, невозможно

Ничем себя мне облегчить,

Ничем нельзя себя утешить!

Случилось первое несчастье,

И все, что следует за ним,