Вера Павлова - Стихотворения

Что мы с Инной, Ритой и Катей
делали вчера под навесом!..
Мы играли с ними в распятье.
Я была Христосом Воскресом.
Обзывали дурой, нахалкой,
по ногам крапивой хлестали,
били и вручную, и палкой,
прыгалкой к кресту привязали.

Дед Матвей вернулся с войны
на немецком велосипеде
раньше, чем из братской страны
располневший дедушка Федя.
Дед Матвей привёз пистолет,
сапоги, несушку в корзине,
а у Феди трофеев нет —
он уже тогда был разиней!

Далеки от идеала
вещи, лакомства, игрушки!
Вот бы булка состояла
из изюма и горбушки,
вот бы отпуск не кончался
и не пачкались обновки,
вот бы чаще возвращался
папа из командировки!

Сашка больше мне не друг —
бездарь, грубиян, невежа!
Мама, сделаешь мне лук?
Стрелы я и сам нарежу.
Можем взять одну из струн.
Натянула? Слишком слабо.
Знаешь, он такой хвастун —
врёт, что у него есть папа!

Папиросная коробка —
дом. Машина — коробок.
Едем, божия коровка,
заждался тебя бычок!
В огороде за сараем
в баночке из-под сардин
свадьбу скромную сыграем,
Колорадских пригласим.

Мёртвого часа ад.
Зажмурившиеся дети.
Запер маркиз Детсад
девочку в туалете
за то, что не хочет спать,
ведёт себя как королева.
И писает мальчик в кровать,
полон бессильного гнева.

Младший брат принёс из сада
неприличный анекдот.
Он от этого Азата
и не такое принесёт!
Я сказала: «Просто прелесть!
Срочно маме расскажи!»
Мама хмыкнула, зарделась
и уткнулась в чертежи.

Кто так кашлял? Я спала?
Мама, что ты плачешь?
Выдвинь ящички стола,
двери шкафа настежь —
душно. Падает кровать.
Одеяло вянет.
Мама, ты должна поспать —
на тебе лица нет.

Я — на белых, новых, фигурных,
ты — на чёрных, старых, хоккейных.
Я хочу побед физкультурных,
а не клоунад безыдейных.
Ласточка, подскок, пистолетик —
ерунда, разминка всего лишь.
Вот увидишь — даже на этих
гагах ты меня не догонишь!

Ладушки, ладушки,
где были? У бабушки.
Где она? В больнице.
Как она? Храбрится.
После операций
трудно обниматься.
Ладушки, ладушки,
ложка кашки бабушке.

Далеко до нас мальчишкам!
Мы с Наташкой тоже можем
рисовать усы афишам
и прохожим строить рожи
(ну и что, что за спиною!),
петь в автобусе каноном
и, набрав случайный номер,
крикнуть «Гав!» по телефону!

Пианист, философ, поэт,
ловок и довольно высок,
и уже хожу в туалет,
только по ночам — на горшок,
вежлив, со вчерашнего дня
достаю до кнопки звонка…
Бабушка, пойдёшь за меня,
если разучу ХТК?

Дедушка ставит жерлички.
Папа строит мостки.
В садке — головли, плотвички.
В корзине — моховики,
сыроежки, лисички.
Бьют ключом родники.
Если я и москвичка,
то по имени этой реки.

Вдела три раза нитку
деду в иголку,
перевела улитку
через дорогу
, папу не называла
пьяною рожей, —
даже немного устала
быть хорошей!

Вьюга не помеха нам,
лишь бы снег лепился.
Я лепила Чехова —
Гоголь получился,
мама — чью-то голову,
чью, мы не добились,
папа — маму голую.
Сиси отвалились.

— Бабушка, купим
маме букет? — Как же мы купим?
Денежек нет
! — А это?
— Откуда?
— В книжке лежат.
Может быть, чудо.
Может быть, клад.

Не пускали посмотреть,
отовсюду гнали,
запрещали громко петь,
на диване клали,
приходила медсестра,
щёлкала иголку…
У меня была сестра.
Но не очень долго.

Настоятель уезжал,
и ворота запирали.
Чтобы Бога не украли?
Чтобы Бог не убежал?
Что Он делает впотьмах —
заливается слезами?
Спит с открытыми глазами
у Марии на руках?

Ма слепила возле окна
бабу воот с таким животом,
мол, когда растает она,
то и ма поедет в роддом.
Я так долго ждать не привык.
Навалился… Па, подсоби! —
Баба — на куски, мама — в крик:
«Кто-нибудь! Звоните ноль-три!»