Владимир Маяковский: Том 2. Стихотворения и пьесы 1917-1921

Был младший, Влас, умен и тих.
А Тит был глуп, как камень.
Изба раз расползлась у них,
пол гнется под ногами.

«Смерть без гвоздей, — промолвил Тит,
хоша мильон заплотишь,
не то, что хату сколотить,
и гроб не заколотишь».

Тит горько плачет без гвоздей,
а Влас обдумал случай
и рек: «Чем зря искать везде,
езжай, брат, в город лучше».

Телега молнией летит.
Тит снарядился скоро.
Гвоздей достать поехал Тит
в большой соседний город.

Приехал в этот город Тит
и с грустью смотрит сильной:
труба чего-то не коптит
над фабрикой гвоздильной.

Вбегает за гвоздями Тит,
но в мастерской холодной
рабочий зря без дел сидит.
«Я, — говорит, — голодный.

Дай, Тит, рабочим хлеб взаймы,
мы здесь сидим не жравши,
а долг вернем гвоздями мы
крестьянам, хлеба давшим».

Взъярился Тит: «Не дам, не дам
я хлеба дармоеду.
Не дам я хлеба городам,
и без гвоздя доеду».

В село обратно Тит летит, —
от бега от такого
свалился конь. И видит Тит:
оторвалась подкова.

Пустяк ее приколотить,
да нету ни гвоздишка.
И стал в лесу в ночевку Тит,
и Тит, и лошадишка.

Нет ни коня, ни Тита нет…
Селом ходили толки,
что этих двух во цвете лет
в лесу сожрали волки.

Телега снова собралась.
Не вспомнив Тита даже,
в соседний город гонит Влас, —
нельзя им без гвоздя же.

Вбежал в гвоздильню умный Влас,
рабочий дышит еле.
«Коль хлеб не получу от вас,
умру в конце недели».

Влас молвил, Тита поумней.
«Ну что ж, бери, родимый,
наделаешь гвоздей и мне
ужо заплатишь ими».

Рабочий сыт, во весь свой пыл
в трубу дымище гонит.
Плуги, и гвозди, и серпы
деревне мчит в вагоне.

Ясней сей песни нет, ей-ей,
кривые бросим толки.
Везите, братцы, хлеб скорей,
чтоб вас не съели волки.

Хоть пока
     победила
         крестьянская рать,
хоть пока
     на границах мир,
но не время
        еще
           в землю штык втыкать,
красных армий
         ряды крепи!
Чтоб вовеки
        не смел
         никакой Керзон *
брать на-пушку,
          горланить ноты, —
даже землю паша,
       помни
             сабельный звон,
помни
       марш
      атакующей
                  роты.
Молодцом
           на коня боевого влазь,
по земле
       пехотинься пеший.
С неба
   землю всю
              глазами оглазь,
на железного
      коршуна
             севши.
Мир пока,
          но на страже
                красных годов
стой
    на нашей
            красной вышке.
Будь смел.
    Будь умел.
            Будь
            всегда
               готов
первым
       ринуться
         в первой вспышке,
Кто
       из вас
         не крещен
             военным огнем,
кто считает,
        что шкурнику
            лучше?
Прочитай про это,
       подумай о нем,
вникни
   в этот сказочный случай.
Защищая
       рабоче-крестьянскую Русь,
встали
   фронтами
            красноармейцы.
Но — как в стаде
             овца паршивая —
                   трус
и меж их
        рядами
            имеется.

Жил
 в одном во полку
             Силеверст Рябой.
Голова у Рябого —
         пробкова.
Чуть пойдет
        наш полк
             против белых
                в бой,

а его
     и не видно,
       робкого.

Дело ясное:
    бьется рать,
               горяча,
против
   барско-буржуйского ига.
У Рябого ж
    слово одно:
          «Для ча
буду
    я
   на рожон прыгать?»