Роберт Фрост: Избранные стихи

Полночным небесам сиянье.

Одна кирпичная труба –

Как пестик после осыпанья

Всех лепестков… Невдалеке

Конюшня чудом уцелела,

Ей воля ветра повелела

Стать памятью о хуторке.

Ворота в торцевой стене

Теперь коней вовнутрь не впустят,

И торопливый стук копыт

Не слышен больше в летней грусти.

В разбитых окнах птиц возня,

Похожая на вздохи наши,

Когда мы думаем – и зря! -

О прошлом, навсегда пропавшем.

А птицам что! Цветёт сирень,

Вяз обгорелый и корявый

Раскинул над колодцем тень,

Да столбик с проволокой ржавой…

И птицам, в этом грусти нет:

Есть место для гнезда? Отлично!

Но кто деревню знает, тот

Не станет утверждать, что вот

И солнцу это безразлично!

Порой приходит мне на ум

С чего мы и в ночи и днём

Всё терпим этот вечный шум,

За дверью или над окном?

Их слушая по целым дням,

Теряем меру временам,

Теряем всю возможность мы

Сравнить минуты и года:

Мы слышим то , что в них звучит,

Что об уходе всё твердит,

Но не уходит никогда.

Оно звучит для нас и в нас,

То, что и старше и мудрей,

Что не уйдёт в какой-то час,

Поняв всей сущностью своей,

Что пол от ног неотделим.

И голову склоня к плечу,

Сквозь двери взгляд скользнёт по ним,

И я бесспорно захочу

В качанье сучьев, лет и зим

Не зная сам когда и как

Уйти, и сделать выбор свой,

Свой первый безрассудный шаг

Под этот шум над головой.

Они ветвями затрясут,

Качяась, чтбы напугать

Отары беловатых туч...

Мне ж будет нечего сказать,

Но ведь меня не будет тут…

Всё такие же листья - опять и опять!

Им вдогонку за собственной тенью кружиться,

Чтобы в бурую кожаную рукавицу

Выцветающую землю вновь затолкать,

Для того чтобы новой и летней тенью

Одарить деревья, после зимы,

Им ведь надо – вопреки живому движенью –

Уйти в глубины гниющей тьмы.

Их проткнут весенние острые травы,

Их паркеты истопчет пляска цветов...

Как другие миры - я не знаю, право,

Но, во всяком случае, наш – таков.

Есть ли что золотей

Первой листвы тополей?

Ведь золото превоцвета,

Уберечь - то всего трудней,

Короткий час, – а потом...

(Вот и рай был так уничтожен!)

И слетает лист за листом,

И рассвет размывается днём –

Уцелеть золотое не может!

Свою стремянку вижу из окна:

Сквозь ветви в небеса торчит она,

К последнему стволу прислонена,

Кадушка на земле - чуть не полна -

А может я в ветвях и не заметил

Ну, два - три яблока - так нет беды -

Ведь всё равно окончены труды.

Растёт суть зимних снов -

весь вечер полон этим,

И запах яблок обволакивает сны,

И не стереть никак невнятную картину:

Как будто инеем трава покрыта

И через ледяную тонкую пластину,

Которую я снял с коровьего корыта

Сегодня утром,

в память медленно сочатся

Седые травы...

А потом я эту льдину

Вдруг выпустил из рук - невнятный звон,

И всё сильнее наползает сон.

Я знал заранее, что мне приснятся

Огромных яблок яркие бока,

И цвет вольётся в цвет. И будет так, пока

Боль, что в ступнях,

Не помешает яблокам являться.

Вот, чувстую - качаение ветвей

Спешит стремянке шаткой передаться...

Но спать, наверное, ещё мешал

Тот шорох из ларя в подвале, всё сильней:

Так много я собрал, и так устал

От урожая, что руке моей

Запомнились те сотни сотен яблок,

Что я в корзину аккуратно опускал,

Чтоб ни единый фрукт на землю не упал:

Ведь что упало, хоть – побито, или цело -

Пойдёт на сидр, уж раз оно слетело,

Но каждое мне будет портить сон,

Каким бы крепким ни был он.

Вот разве что сурок

О сне, описанном тут мной,

сказать бы мог,

А был ли вправду этот сон таков,

Как у сурков!

Хоть показался ли ему мой сон таким,

Или он всё ж был

обычным сном людским.

Вот, каменщик, ты тут построй мне дом

Как хочешь строй, хоть просто, хоть затейно,

Но умоляю только об одном:

Чтоб под трубой - ни полки ни кронштейна!

За кирпичами съезди лишний раз,

Плати за них поштучно ли, по весу,

Мне это не представит интереса,

Но чтоб труба стояла, теша глаз,

Чтоб прямо от земли она вздымалась

На нужную, сам знаешь, высоту,

Чтобы не на полку и не на плиту,