Виктор Гофман - Любовь к далекой - поэзия, проза, письма, воспоминания

Или спуститься в сад фруктовый
Смотреть расцветов красоту? –
Зеленый, розовый, лиловый,
Он весь в ликующем цвету…

Вот осторожный шаг нащупал
Одну тропинку вдоль травы.
Безбрежна высь. Безбрежен купол
Глубокой, мягкой синевы.

Все море нежно-бирюзово,
Как бы закутано в фату.
Лучист и зелен сад фруктовый,
Ах, сад фруктовый весь в цвету!

Вы тихо сели на скамейке.
На ней от солнца горячо.
Листочек ласковый и клейкий
Дрожа упал вам на плечо.

Кусты олив и винных ягод
Создали призрак темноты…
Вот-вот бегут и снова лягут
Прибоя белые хребты.

И грезы с шепчущею лаской
Прибоем вкрадчивым бегут,
Становятся лучистой сказкой
Безумно-сладостных минут.

Ах, эта сказка – снова, снова
Вы ей отдали всю мечту.
Ей чутко внемлет сад фруктовый
В своем ликующем цвету.

Уж солнце тихо поникает,
Стволы деревьев золотя,
Лучами реку рассекает,
В ней отражаясь и блестя.

Закат огнист, лучисто-красен.
Земля лелеет свой покой.
И как-то бесконечно-ясен
Вечерний воздух над рекой.

Зеленый луг — в короне влажной,
Идет туман, а вдалеке
И заунывно, и протяжно
Пастух играет на рожке.

За нами тень давно мелькает.
До новых встреч, мое дитя.
Уж солнце тихо поникает,
Стволы деревьев золотя.

Прозрачный вечер. Тихо стынут
Поля, встречающие сон.
В траве зеленой запрокинут,
Я снова счастью возвращен.

С цветами в радостном соседстве, –
Я близок светлой красоте.
Мне кажется, я снова в детстве,
В своей прижизненной мечте…

За нашим маленьким оконцем –
Сиянье солнечных костров.
Наш день окончен вместе с солнцем, –
Дитя не знает вечеров.

Горят и блещут стекол рамы,
Круги рождая наверху.
Зовут унылым звоном в храмы
Тех, что поверили греху.

Ложимся тихо мы в кроватки.
В окно глядится небосклон.
Неясно-радостны и сладки
Мечты, встречающие сон.

В них вплетены и стекол рамы,
И отраженные круги,
И нашей синеглазой мамы
Легко шуршащие шаги.

В них светлым чудом перекинут
Вечерне-яркий небосклон.
И тихо все, и тихо стынут
Поля, встречающие сон.

Лучистое небо безбрежно и сине.
Забыться. Заснуть.
В эфирной, в манящей, в лазурной пустыне
Навек утонуть.

Березы – как грезы: мерцают и дышат,
Блаженно дрожат,
Заснули, – нет, слышат, приветно колышут
Зеленый наряд.

Давно все безмолвно в притихнувших далях,
Все жаждет чудес.
Вся жизнь – только в этих лучистых спиралях,
Безбрежных небес.

Давно все безмолвно. Закончились сроки.
И времени нет.
И все охватил, золотой, огнеокий,
Ликующий свет.

В безбрежности тихой, в безбрежности синей –
Обещанный путь.
Забыться, заснуть и в эфирной пустыне
Навек утонуть.

В высокой комнате с балконом,
Как птица в трепетном гнезде,
Я близок только горным склонам
И этой ласковой звезде.

Столичный шум — он был так гулок.
Как грезу в нем подсторожу?..
А здесь, спускаясь для прогулок,
Я словно в чей-то сон вхожу.

Вокруг меня одни равнины,
Их безупречный изумруд,
Холмов изогнутые спины
С хребтом двугорбым, как верблюд…

Я все забыл, живя на склонах,
В уединеньи и тиши,
Спускаясь вглубь лесов зеленых,
Спускаясь вглубь своей души.

Душа и лес так беспредельны,
Так много тайн в их глубине!
Я рад, что дни мои бесцельны,
И счастье грез доступно мне.

Мне снится на моем балконе
Покой качающихся гнезд,
Закатный блеск на небосклоне
И близость ласковая звезд…

Пурпурный вечер. По тихим далям
Легли сиянья. Прозрачна тень.
Мы вступим в лодку. Легко отчалим.
Оставим берег. Забудем день.

Вонзится лодка, как будто в ризу,
В струи янтарно-пурпурных волн.
Обрывист берег. Нам надо книзу.
Там между сосен привязан челн.

Наш челн спокойный, наш челн любимый
Скользящий тихо в немой волне,
Близ тихих сосен идущий мимо,
Легко качаясь, как в светлом сне.
Безбрежно счастье немой истомы.
Не надо думать. И можно плыть.
И серебрятся волны изломы,
И вслед за лодкой струится нить…