Александр Хабаров: Империя зла (Книга стихов)

Темен приют земной
ночь светла
Поговори со мной
Империя зла
Поговори со мной
Родина радио
Встань за меня стеной
Склонись над раною
Утешь меня рука Москвы
Тяжелая
Подай червончик из мошны
Зря что ли шел я
По черным путям
По лесам по окраинам
Сам Окаянным
Каином
Шел сметая следы
Свинцовым веничком
Много беды-воды
высохло времечком
И под ногами
Белым-бела
Кишела врагами
Империя зла

Ночь катится шаром. Под хруст костей
Слюною брызжет служба новостей…
Враг на экране, враг уже повсюду,
Он на дворе скулит среди собак,
Он во дворце примеривает фрак
И водку плещет в царскую посуду.
Сейчас он выйдет вон из тех ворот,
Дыхнет едва — и дерево умрет,
Заикой станет бедная сиротка,
Застрелится у гроба караул,
Ощерится кинжалами аул,
Прольется кровь, и кровью станет водка…
Отделятся: от Марса Колыма,
Душа — от тела, тело — от ума;
Взорвутся терминалы в Эмиратах;
Падет звезда; свихнется конвоир…
Я выключаю этот странный мир,
Где места нет для нас — святых, проклятых

…Ух, как много сытых и красивых,
Вспоенных в креветочных пивных,
Вскормленных в семидесяти силах
Может быть, их больше, чем живых…

Вот они проходят мимо храма,
Исчезая в снежной пелене,
И никто-никто не крикнет: "Мама!
Что за млеко ты давала мне?

Что за песни, страшные такие,
Ты мне пела, пьяненькая тварь?
Задыхаюсь, ма, от ностальгии,
Умираю, бля, туши фонарь!.."

Не кричат. Уходят — мимо, мимо,
Волоча по снегу кашемир.
Вот они проходят мимо Рима,
Кровь чужую сплевывая в мир.

Вот они на берегах Босфора,
Вот они уже у стен Кремля… …
Вот они — присели у забора
Замутить крутые нифеля.

А потом попрыгали в машины
И умчались, Богу вопреки,
Напрягать сиреневые жилы
И сбивать стальные кулаки.

Звякнул колокольчик на разборке,
Клацнула курками борзота:
Вот те, падла, отдых на Майорке
Ошуюю Господа Христа.

Вот тебе, браток, стишок на ёлке
И вальсок на бале выпускном…
Зря тебя любили комсомолки
Те, что стали тёлками потом.

Понесут, жалея братским: "Хули?…
И хирург зашьётся до утра,
Вынимая душу, словно пулю,
Из живого вроде бы нутра…

За четверть зелена винца
Купил я нож у молодца.
Спасал от голода семью
К ноябрьским заколол свинью.
А у соседа — лучше нож…
Таким и Родину спасёшь.

Часовые державы уснули,
потому-то она умерла,
и тяжелые братские пули
в черном теле своем обрела.

Положили на светлые очи
неотмытые чьи-то рубли,
и зарыл её пьяный рабочий
в восемь соток бесплодной земли…

Не от тяжких трудов, а от легкой руки
я пальто заложил и продал башмаки;
вот уж тело висит на костях барахлом
приценился какой-то к нему костолом…
В ход пошли пепелище, жилище, трава;
песней звякнула медь — разменял на слова.
Ночь сменял на зарю, а зарю — на пальто.
Ну, и кто я теперь? А теперь я — никто.
Ничего своего, ни лица, ни кольца;
скоро крикнут: вяжите его, подлеца!
Но спроста не возьмешь, я и сам с хитрецой,
голосок обменял на другой, с хрипотцой…
Встану в очередь красно-коричневых лиц,
накуплю вермишели, портвейну, яиц;
когда грянут "Варяг" — подпою втихаря:
нате, братцы, пальто! Вот вам, братцы, заря!
И прикинусь, что нищ, что, как перст, одинок…
А начнут выкликать — обману, что стрелок;
И в секрет попрошусь — меж камней, среди лип…
А как выстрелят в грудь — обману, что погиб…

Русь моя черная
Пьяная битая
Девка оффшорная
Терном увитая

Вот она тащится
С сумочкой нищенской
В камушки плачется
Влагой мытищинской

В белой накидочке
В кофточке плисовой
Легок на ниточке
Крест кипарисовый

Тропки немерены
Ножки исколоты
Ангелом велено
Выйти из города

В горы безлесные
В села с погостами
В Царство Небесное
Слава Те Господи

Эх, лиха беда — начало!
Дайте в руки мне гармонь,
Чтобы душу раскачала
Неумелая ладонь!