Иван Барков - Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова

Хотя противника велит карать закон,
Хотя и жалости в том недостоин он,
Что разлучать тебя с любезною дерзает,
С той, от кого твое в штанах все сердце тает,
Не можешь ли его горячность испытать
И мысли тайные все точно распознать,
Что если пред тобой с презрением гордится,
То будешь ли за то по правде ты сердиться?
Насильно милу быть нельзя, ты знаешь сам,
Где нету милости, приятности нет там.

Она приятна мне, не меньше я ей мил,
Хоть дела не было, хоть скала не всадил:
По минам усмотреть ее то мог прелестным,
По обхождениям и случаям известным,
Какой пылает жар в драгой ея щели,
Желала б, чтоб шентю чесали кобели,
А я поступками, геройством и дородством
Не мог воспламенить огня и благородством,
Соперник скалом мнит в ней жар произвести,
А пламень воспалить горячестью в шерсти.
Я ону возвратить хочу с ея красой
И нежной напоить венериной росой.

От влаги нежный цвет нередко увядает,
От влаги и шентя обыклу сласть теряет.
Цвет нежный с солнечным сиянием блистает,
От солнечных лучей красу всю занимает.

От собственных доброт краса ея и честь
Умножится и ввек в веселье будет цвесть,
Кого своими я великими дарами
Возвышу и сравню с пресветлыми лучами,
Лишь только бы судьба не делала препон.
Я щастью своему восставлю сей урон.

Сколь шастия в любви велик есть недостаток,
Столь будешь ты потом к ея отраде сладок,
Как склонность объявит тебе в том Долгомуд,
К чему издавна ты употребляешь труд.
Старайся, чтоб он был твоим усердным другом
И не был чтоб к тебе в намереньи упругом.

Я дружеский совет потщуся сохранить,
Чтоб Долгомудовым наперсником мне быть.
Он в старости своей почтёт меня за сына,
И милосердая ко мне любви богиня
Со временем его мне дочь препоручит,
Со временем любовь мою к ней совершит.
О! если б я его мог облегчити древность
Или прогнать печаль; а я есть перва ревность —
Довольно молено мне в нем милость преобресть,
По крайней мере б он скорее был мой тесть.
Чрез мой поступок бы и честность благонравну
Вперил бы о себе в него надежду явну.
Достойным бы себя я показал того,
Чтоб нонче чтил меня за зятя своего.
Но напротив того проклятого злодея,
Который, честности отнюдь не разумея,
Препятствовать моим желаниям дерзнул,
Хотя в красавицу ни разу не воткнул.
Пред всем бы обругал и обесславил светом
И сделал бы всех злых живым его портретом:
Пусть зависть бы тогда преподлая его
Старалась верх отнять блаженства моего,
Когда бы я его за тварь вменил негодну
И предпочел бы честь свою пред ним природну,
Своим бы счастием драгая веселясь,
В весельи бы тогда сказала мне тотчас:
О, сколь щастлива я супругом толь достойным,
При коем сладким сном и житием спокойным
Вовеки я себя увеселять должна.
На то одно она, на то и ролсдена,
Чтобы иметь таких супругов благородных,
А не таких, каков Дурносов есть подобных,
Которому всю честь любовный знак дает.
Пусть с толстым елдаком злодей сей пропадет!
Пока свет солнечный сиять на небе станет,
Пускай любви его толика знак истает.
Спешу исполнить то.

Веди к концу твой труд.
Удастся то тебе скорей, во что кладут.

Избранна голова, почтенна сединою
И изукрашена муд ветхих долготою,
Толкающий в штанах обширный блеклый гуж,
Начальник дряхлости, нежно-желанный муж,
Почтенный Долгомуд, твою я видя склонность,
И жалобы творю на мерзку вероломность
Той редкой красоты, которой ты отец:
Она, мне слово дав, солгала наконец.

Не странно ли сие необычайно дело,
Чтоб дочь моя на то отважилась так смело,
Забывши над собой родительскую власть,
Так смела ль бы она в такой проступок впасть,
Без воли отческой давать другому слово?

О, если б было в сем согласие отцово!

При важности хранит и строгий он устав;
Я вызнал в нем давно благочестивый нрав.

Родительская власть уставы превышает,
Когда законно кто детей своих рождает,
Обязан строгим их законом управлять —
Кто жизнь дал детям, тот их должен воспитать.