Михаил Кузмин - Стихотворения

Вместо тела Богородицы Пречистыя —
Купина цветов благовонная;
Поясок из парчи золотистый
Оставила Матерь Благосклонная
В награду за Фомино терпение,
В награду за Фомино смирение
И уверение.
И прославили Деву апостолы.

Под чтение пономарей,
Под звонкие напевы клироса
Юродивый узрел Андрей,
Как небо пламенем раскрылося.
А в пламени, как царский хор,
Блистает воинство небесное,
И распростертый омофор
В руках Невесты Неневестныя.
Ударил колокольный звон
И клиры праздничными гласами, —
Выходит дьякон на амвон
Пред царскими иконостасами.
А дьякон тот — святой Роман,
Что «сладкопевцем» называется, —
Он видит чудо, не обман,
Что златом в небе расстилается.
Андрей бросается вперед
Навстречу воинству победному
И омофору, что дает
Покров богатому и бедному.
И чудом вещим поражен
Народ и причт, и царь с царицею,
И сонм благочестивых жен
Склонился долу вереницею.
«Даю вам, дети, свой покров:
Без пастыря — глухое стадо вы,
Но пастырь здесь — и нет оков,
Как дым, исчезнут козни адовы».
Горит звезда святых небес,
Мечи дрожат лучом пылающим, —
И лик божественный исчез,
Растаяв в куполе сияющем.
Край неба утром засерел,
Андрей поведал нищей братии,
Что в ночь протекшую он зрел
В святом соборе Халкопратии.

Водительница Одигитрия!
    Ты в море движешь корабли,
    Звездой сияешь нам вдали,
    Далеко от родной земли!
    Ведешь Ты средь камней и скал,
    Где волны воют, как шакал,
    Где рок смертельный нас искал, —
  Ты же из бури, пучины, погибели, рева,
  Выведешь к пристани нас, Одигитрия Дева!

Водительница Одигитрия!
    Ты воинство ведешь на бой,
    И ратные — сильны Тобой,
    На смерть готов из них любой.
    Стучат блаженные мечи!
    И воздух жарок, как в печи,
    А в небе светлые лучи!
  Ты не допустишь детей до последнего срама.
  Ты распростерла над ними Свою орифламму!

Водительница Одигитрия!
    Ты целым возвратишь царя,
    Ты миру — красная заря!
    Ты не сгораешь, век горя!
    Победа дастся в свой черед:
    Как знамя, с нами Мать идет, —
    И вражий клонится народ.
  Ты нам — охрана, победа, защита и сила,
  Оком Своим Ты враждебные рати скосила!

Водительница Одигитрия!
    Помазан не был я царем,
    Мне дан лишь жизни злой ярем:
    Не сами мы судьбу берем.
    Но я, как странник, страха полн,
    Грозит разбиться утлый челн,
    И как спастись от ярых волн?
  Ты приведешь меня в тихую, сладкую воду,
  Где я узнаю покорности ясной свободу.

Из глины голубых голубок
Лепил прилежной я рукой,
Вдыхая душу в них дыханьем.
И шевелилися с шуршаньем,
И жалися одна к другой,
Садяся в круг на круглый кубок.
Клевали алые малины,
Лениво пили молоко,
Закинув горла голубые,
И были как совсем живые,
Но не летали далеко,
И знал я, что они из глины.
И показалось мне бездушным
Таинственное ремесло,
И призрачными стали птицы,
И начала душа томиться,
Чтоб сердце дар свой принесло
Живым голубкам, но послушным.

Нет, жизни мельница не стерла
Любовной смелости в крови, —
Хочу запеть во все я горло
Мальчишескую песнь любви!
Довольно таять! мы не бабы
И не эстеты, черт возьми!
Поверьте, мы не так уж слабы,
Чтоб дамам корчить bel-ami [81]!
Ах да, боа, перчатки, перья
И юбок шелковых фру-фру…
Мы — два веселых подмастерья —
Идем, обнявшись, поутру.
Придется — красим и заборы,
Простую песенку споем.
Без уверенья верны взоры,
Весь мир другой, когда вдвоем.
Что нам обманчивая слава?
На мненье света наплевать!
Отель закрыт — с травой канава
Заменит пышную кровать.
Нам все равно: столицы, села
Или некошеный пустырь,
Куда ведет, смеясь, веселый,
Влюбленный в солнце поводырь.
Цветем, как впору только розе,
Пою бесцельно, словно чиж,
И ни в какой манерной позе
Теперь меня не уличишь.
Движенья нежности — не резки,
И смелая любовь — проста.
Не лучше ль свадебной поездки
Идти пешком, уста в уста?