Луис Камоэнс - Лузиады. Сонеты

Я нищ: Вам отданы мои богатства,

Мечты, надежды, помыслы, тревоги,

Но этот крест я с радостью влачу.

Поэтому корить Вас — святотатство;

Я все отдать Вам счастлив, и в итоге

Тем выше долг, чем больше я плачу.

Верните все, в чем ваше торжество:

Румянец — розе, белизну — лилее,

Светилам, обходящим эмпиреи, —

Палящий пламень взора своего.

Верните голос, дивный звук его,

Сирене — той, что пела всех нежнее.

Верните целомудренной Эвклее 721

Осанки, плеч и стана волшебство.

Селене — холод, гордость и бесстрастность,

Минерве — речь, ума и сердца ясность,

Венере — чары красоты ее.

Верните все, что вам дано судьбою,

И оставайтесь лишь самой собою,

Вы, божество бездушное мое!

Неужто в Вас влюбиться — тяжкий грех?

Кто чист тогда? И для кого пощада

Возможна? Ведь любое сердце радо

Вам сдаться в плен — что ж Вы казните всех?

Нет в целом мире сладостней утех,

Чем жить мечтой о Вас, а будет надо

Принять за это муку — пытки ада

Душа преодолеет без помех.

И если впрямь заслуживает дыбы,

Кто любит Вас безмерно, беззаветно,

Терзайте, не жалея, всех подряд.

Сеньора, Вы с меня начать могли бы,

Ведь всем давно понятно и заметно

Какой огромной страстью я объят.

Амур судил сурово — нету спора.

И Вас — блаженство жизни, прелесть дней —

Я полюбил, но чем горю сильней,

Тем холодней прекрасная сеньора.

Увы, во исполненье приговора

Я вынес вихрь лишений и скорбей.

И обнажилась стойкостью моей

Жестокость Ваша для людского взора.

И я Вам душу в жертву приношу.

Разите смело. Следуя примеру

Всех тех, кто гибнет, славя красоту.

Не медлите, пощады не прошу.

И пусть душа, спасая честь и веру,

Умрет, как воин, на своем посту.

Кто хочет жить любовью совершенной,

Той, что всего и чище и нежней,

Сумеет из моих печальных дней

Извлечь урок, для сердца драгоценный.

Воспоминанье тает легкой пеной

В огне сражений, средь морских зыбей.

В опасности тоска еще сильней

И сердце жалит болью сокровенной.

Но пусть мне гибель, муку иль позор

Пошлет судьбы слепое самовластье,

Пусть нищету иль смерть, богатство, счастье, —

Где б ни был я, мне будет тот же взор

Светить, и пред разверстою могилой

Шепну я тихо имя донны милой.

Простого счастья видеть вас, не боле, —

Довольно мне, чтобы на свете жить.

Меня последней радости лишить

Вы можете, лишая этой боли.

Я раздражаю Вас не оттого ли,

Что слишком Вам стараюсь угодить?

Но я не в силах что-то изменить —

Тот, кто влюблен, неловок поневоле.

И как бы ни была душа слаба,

Вы испытанье ей устройте снова —

Все вынесет покорная раба.

Всегда Вам все она прощать готова,

Такая ей начертана судьба

И ничего не надо ей иного.

Сиянье Ваших глаз, моя синьора,

Соперничает с солнцем красотой,

И, весь охвачен сладостной мечтой,

Я растворяюсь в ясности их взора.

Мой светел дух, и в чувствах нет раздора,

Они, пленившись Вашей чистотой,

Стремятся в мир высокий и святой

Из темного, печального затвора.

Но только взглядом Ваш встречаю взгляд,

Уже зарницы гнева мне грозят

И все же в сердце входят озареньем.

О, если так я перед Вами слаб,

Что благосклонность Ваша мне дала б,

Когда я Вашим воскрешен презреньем!

Сеньора, Вы пленили всех, иначе

И быть не может — Ваших глаз заря

Способна ослепить; возвел не зря

Свой храм в зрачках у Вас божок незрячий. 722

Он судьбами вершит, суля удачи

Толпе, собравшейся у алтаря,

И люди чтут его, боготворя

Ваш несравненный лик и взгляд горячий.

Блажен, кто видел белизну снегов

В лучах золототканого узора,

Где пламенная роза расцвела.

Разрушив сердца ледяной покров,

Ему пронзило грудь сиянье взора,

Как солнце — гладь прозрачного стекла.

Очей небесных чистое свеченье

В наш век каким-то чудом сохраняя,

Узнайте силу Вашего огня:

Вот я пред Вами — Ваших чар творенье.

Вглядитесь: вверг меня в изнеможенье

Ваш смех живой, безжалостно звеня,

Амур, я не прошу щадить меня,

Пусть длится до скончанья дней мученье.

В душе моей, как в зеркале, узреть

Себя бы смог мой ангел безмятежный —

Но Вам меня, увы, ничуть не жаль.

Вы не хотите на меня смотреть

И тем постигнуть свой же образ нежный —