Не свое время

Край любимый мой

Каждой веткою живою,

Лугом и рекой.

Ты ль допустишь нас погибнуть!

Дай нам знак! Ответь!

Задыхаемся мы – ибо

Без Тебя нам смерть.

Дай прощенье нам, о Боже,

Чтоб – в крови, в грязи –

Вышли мы с дороги ложной

На Твои стези.

Чтоб из мертвого тумана,

С пира воронья,

Вновь восстала – осиянна! –

Родина моя.

1969; 1979

***

К вечеру море утихло и волны уже не выносит

К белым ступеням, ведущим из темного сада,

Где в нежелтеющем платье стоящая Осень

Дышит глубоко стекающей с листьев прохладой.

Славно идти вдоль по берегу мокрою галькой,

Слышать скрипенье ее под своею ногою,

Славно следить за крикливой, прожорливой чайкой,

Косо летящей над бледною пеной прибоя.

Что за корабль там возник и растаял навеки?

Кто там смеется за частой оградою сада?..

Жадной печали, что в каждом живет человеке,

Морю не надо, и чайке, и саду – не надо!

Дай же и мне позабыть о себе и о близких,

Дай мне растаять в потоке прозрачного света –

В поступи легкой беспечных ветров киммерийских,

В Осени этой, похожей на вечное Лето.

1980

***

Те века, что когда-то здесь тропы торили –

Где теперь они, где?..

Только ветер сухой, золотой Киммерии

Запевает зеленой воде.

Только хищные чайки проносятся с визгом,

Только блещет, как пламя, в луче

Соль Медеиных слез, что оставили брызги

На твоем загорелом плече...

1980

Тишина

На всем лежит глухая тишина:

Молчит река, неся без плеска волны,

Молчит камыш, своим молчаньем полный,

И молча тонет в облаке луна.

Весь мир затих. Глаза закрой на миг:

Да есть ли он? Не плод воображенья?

К чему трудиться, принимать решенья?

Не ты его, а он тебя настиг.

Настиг и сам окутал тишиной.

О, кто кому из вас сегодня снится?

Так что же ты боишься, разум мой,

Перевернуть последнюю страницу?

Нет! Погоди! Крылом качнула птица,

Опять запел кузнечик молодой!..

1980

***

Роза цветет у дороги

В синем бензинном чаду.

Бабка сидит на пороге

Так же, как в прошлом году.

Те же, чуть, может, порезче,

Шрамы морщин на лице.

Тень от засохшей черешни

Влажно дрожит на крыльце.

– Здравствуй, Ивановна! Как ты?

– Ась? – отвечает. – Чего?

Слышу, сынок, плоховато,

А в остальном ничего.

Да... И еще вот – сгибаясь,

Не разогнуться в спине... –

И закивала, прощаясь,

Тут же забыв обо мне.

Тут же забыв, что сказала,

Что услыхала в ответ,

Щурясь с улыбкой усталой

В льющийся солнечный свет.

......................

Дай мне состариться, Боже,

Чтоб на краю бытия

Так же над жизнью тревожной

Мог улыбнуться и я.

1980

Ласточки

По утрам туман полями тянется

И трава студеная сыра.

Что же вы здесь задержались, странницы?

Улетайте в Африку, пора!

Третий Спас уже в ладонях вынянчил

Стужею промытую лазурь.

Собирайтесь, торопитесь – иначе

Долететь не сможете до бурь.

Ведь едины луг мой холодеющий

И от жара спекшийся песок –

Вам, в любви связавшим не скудеющей

Юг и Запад, Север и Восток.

1980

***

Теплого ливня порывы,

Сумрак внезапной грозы.

Спелые желтые сливы

Гаснут в лиловой грязи.

Сколько их здесь, у дорожки,

Сколько их там, за кустом,

Где искривленные рожки

Чистит чертенок хвостом.

Как? Ты его не заметил?

Видно, глаза не остры.

Вон у забора, где ветер

Гнет золотые шары.

Рядом, ну, маленький, рыжий...

Вот он, к малине пошел.

Ну до чего же бесстыже

И омерзительно гол.

Все. Убежал за сараи.

Нету их? Все говорят?

Видимость просто? Не знаю.

Что-то ты путаешь, брат.

Как это можно, ответь мне,

Видимость видеть саму?

Право, но тонкости эти

Не поддаются уму.

Брось! Тут и спорить не надо!

Я рассужденьями сыт.

Завтра увидишь по саду

Сам ты следы от копыт.

Все их промеришь, опишешь...

Что? И не станешь смотреть?

Да уж: глухому услышать

Или немому запеть,

Как и безногому прыгнуть

Легче, наверное, чем

Сердцу поэта постигнуть

Мир, выходящий из схем.

1980

Князь Всеслав

Обращался лисицею рыжею,

Рыскал волком по чаще лесной,

Приднепровскою степию выжженной

Дымовой проходил полосой.

Убегая из города стольного,

Что ты думал, обманутый князь?

Был ты дерзкого нрава сокольего,

Да удача тебе не далась!

Для чего ж нам знамения явлены?

Все ушло, и – прости! –

Что с того, что века поют ста0рины

О тебе по Святой по Руси!