Лидия Аверьянова - Vox Humana - Собрание стихотворений

Алый вечер, влажный ветер,
О н коснулся дней моих –
И с д войной судьбой на свете
Мне р асти – и трогать стих:
Знаю, е сли луч заката
Тонким путь мо й пресечет –
Вот, зам к нулась я от брата
В тихий д о м и нежный лед;
Если вете р – божий странник
Сдует радо с ть с губ долой –
Это сердце б у дишь к ранней
Ты, недобрый к н яжич мой!

Я не запомню лик такой
На складнях дедовских молелен
– Как мне отпущенный, двойной
Колчан ресниц твоих смертелен.

Червленых дней не расплести,
Плывет туман, как жемчуг зыбкий
– Какие замкнуты пути
Одной дугой твоей улыбки.

Но – ветер из далеких стран –
Я вновь стою в плаще разлуки…
– Каких неизлечимых ран
Не уврачуют эти руки.

Знаешь, в дни, когда я от бессилья
Становлюсь, вот так, сама собой –
Простирают огненные крылья
Ангелы к душе моей слепой.
Ах, я в брод прошла такие реки,
Я прочла, мой друг, так много книг,
Что у лучших опустились веки
И заплакал сам Архистратиг.
Только это сердце принимая,
Ни большой, ни мудрой не зови:
Я такая женщина простая,
Нищая в моей к тебе любви.
Вот, я здесь, в моем плаще разлуки;
Всем ветрам не удержать меня –
Но твои пылающие руки
Мне страшнее моря и огня.
Эта боль в подкошенных коленях –
Снится мне с годами всё сильней:
Головой на каменных ступенях
Я лежу у милых мне дверей.

У тебя глаза – теплеющие страны,
Крылья времени у твоего плеча,
В памяти медовым говором Тосканы
Флорентийская шуршит парча.

Ах, во флорентийских хрониках любили
Так, как мне тебя не полюбить, Андрей:
Наши дни – как связка флорентийских лилий –
Только тень других, высоких дней.

Но под русскими снегами бьется сердце,
Кровь бежит венчальною струей.
О, Флоренция, Флоренция, Фьоренца,
Вот, смотри, ты назван именем ее.

И больших пространств едва тугое пенье
Катится, как в темном кубке жемчуга:
Флорентийской жизни древнее теченье
Входит в северные берега.

Я сказочно богата ожиданьем.
Живу – и дней крылатых не считаю.
За долгий путь вознаградит свиданьем
Старинный недруг – или друг – не знаю.

В полотнах времени идет навстречу
Тот, кто навек назначен мне судьбою. –
О, кто б Ты ни был – знай, Ты мной отмечен:
Благословенье Божье над Тобою.

Взгляни в лицо мое – Твое отныне,
В мои глаза, опущенные строго:
К Тебе, к Тебе ведет меня и стынет
Тропой цветочной райская дорога.

Нет, клекот дней не чувствовать острее,
Но жить стремглав, бездумно налегке –
Не камнем медленным на этой шее,
Но четками на дрогнувшей руке.

И двигаться, шурша, нежнее дыма,
Как Ариаднина струиться нить —
Чтоб было Вам, мой друг, неповторимо
Легко держать и легче уронить:

Ведь с тонкой тенью моего заката
Пути скрестились Ваши и мои –
И сердце Корсунов в гербе крылато
Двойной стрелою смерти и любви.

Крылом любви приподнята над всеми…
Мой ломкий жребий нежен и жесток. –
Глубокой ночью ропщущее время
Глухим прибоем плещется у ног.

В плаще времен мне стройной снится тенью,
Как кипарисы, молодость твоя.
К твоим губам, к узлу сердцебиенья,
Цветком надломленным склоняюсь я.

И жутких глаз я больше не раскрою,
Но ковриком душа простерта ниц –
И смерть едва заметною ладьею
Плывет по краю сомкнутых ресниц.

Орлиный клекот, ветер непокоя,
Сжигая дней легчайшие листы,
В высокой муке, под моей рукою,
О, сердце Корсунов, как бьешься ты!

О, в складках всё одной мечты,
В тисках холодного веселья,
Мне снится, снится, друг, как ты –
Ее целуешь ожерелье.