Лидия Аверьянова - Vox Humana - Собрание стихотворений

У костюмерной мастерской,
Где куклы, маски, моль в витринах,
За три квадрата от Морской
Канал идет, как черный инок.

Он неопрятен, крив и сир,
Ему бы вечно здесь трепаться,
Где банк велик и кругл, как цирк –
Арена сложных операций;

Где, тени надломив едва
В осях чугунных полукругов,
Четыре злых крылатых льва
Плюют со скуки друг на друга.

Где искони и навсегда –
Так встала Кана в Божьем слове –
Канала смешана вода
С гранитным сгустком чермной крови.

Люблю под шрифтом легшие леса,
И реки вспять, в наследство поколеньям,
И землю ту: что Божья ей роса? –
Вся наша кровь ей будет удобреньем.

Моим глазам седьмые небеса,
Большая ниша всем моим моленьям,
Тебя я пью – с каким сердцебиеньем! –
С тех пор, как в узел собрана коса.

Благословляю, русская земля,
Кольцо границ, что нам с тобой – петля:
Вся жизнь моя – одно с тобой свиданье.

Казнь за тебя – невелика деньга,
Но в смертный час, тащась издалека,
Я не приму тебя, как подаянье.

Превыше всех меня любил
Господь. Страна – мой зоркий Орлик.
Мне голос дан, чтоб голос был
До самой смерти замкнут в горле.

Элизиум теней чужих,
Куда уходят дорогие? –
Когда ты вспомнишь о своих,
Странноприимица – Россия!

Как на седьмом, живут, без слов,
На сиром галилейском небе:
На толпы делят пять хлебов
И об одеждах мечут жребий…

Но тише, помыслы мои.
Слепой, горбатой, сумасшедшей
Иль русской родилась – терпи:
Всю жизнь ты будешь только вещью.

Россия. Нет такого слова
На мертвом русском языке.
И всё же в гроб я лечь готова
С комком земли ее в руке.

Каких небес Мария-дева
Судьбою ведает твоей?
Как б…., спьяна качнувшись влево,
Ты бьешь покорных сыновей.

Не будет, не было покоя
Тому, кто смел тебя понять.
Да, знаем мы, что ты такое:
Сам черт с тобой, ….. мать!

Ты Август мой! Тебя дала мне осень,
Как яблоко богине. Берегись!
Сквозь всех снегов предательскую просинь
Воспет был Рим и камень римских риз.

Ты Цезарь мой! Но что тебе поэты!
Неверен ритм любых любовных слов:
Разбита жизнь уже второе лето
Цезурою твоих больших шагов.

И статуи с залегшей в тогах тенью,
Безглазые, как вся моя любовь,
Как в зеркале, в твоем отображенье
Живой свой облик обретают вновь.

Ручным ли зверем станет это имя
Для губ моих, забывших все слова?
Слепой Овидий – я пою о Риме,
Моя звезда взошла в созвездьи Льва!

Не услышу твой нежный смех –
Не дана мне такая милость.
Ты проходишь быстрее всех –
Оттого я остановилась.
Ты не думай, что это – я,
Это горлинка в небе стонет…
Высочайшая гибель моя,
Отведут ли Тебя ладони?

Стой. В зеркале вижу Тебя.
До чего Ты, послушай, высокий…
Тополя, тополя, тополя
Проросли в мои дни и строки.
Серной вспугнутой прочь несусь,
Дома сутки лежу без движенья –
И живу в корабельном лесу
Высочайших твоих отражений.

К вискам приливает кровь.
Всего постигаю смысл.
Кончается книга Руфь –
Начинается книга Числ.

Руки мне дай скорей,
С Тобой говорю не зря:
Кончается книга Царей,
Начинается книга Царя.

Какого вождя сломив,
В какую вступаю ширь? –
Кончается книга Юдифь,
Начинается книга Эсфирь.

Не помню, что было встарь.
Рождаюсь. Владей. Твоя.
Кончается книга Агарь –
Начинается жизнь моя.

Тот неурочный зимний сад
В предсмертный час мне будет сниться…
Четыре факела горят
На самой черной колеснице…
<���…………………………………………>
Свет факелов, горящий между арок…
Как близко ты решился стать ко мне.
Я принимаю страшный твой подарок!