Тед Хьюз - Стихотворения

Щенок, щенок, щенок.

Леди, сказал я, пусть я всего лишь душа, я заплатил всё сполна, теперь стань моей невестой.
Но щенок подрос, щенок стал собакой, большой толстой сукой, и милая моя зарыдала
"Возьми моего щенка, — рыдала она, — о, возьми его.
Ты всего лишь душа, как же нам теперь пожениться?
Так возьми собачку, ведь эта собачка — моя душа,
Отдаю тебе душу!" И она дала мне свою собачку.

Леди, Вы довольны?

Теперь живу я с сукой с мрачной старой сукой живу я с сукой с сукой с сукой и вот живу я с сукой с мрачной старой сукой а ведь жила-была девушка девушка девушка…

Вроде бы мёртвого человека

С Буддой в улыбке
С Иисусом в простёртых руках
С Магометом в склонённом челе

Ногами в аду
Руками в раю
Спиною к земле

Сопровождают
К вечному блаженству
Поющие легионы

Вроде бы мух

Где было пусто
Кто-то поместил испуганное озеро.

Где было пусто
Каменные плечи
Стали стеной на защиту.

Ветер со звёзд нырнул
Пытаясь прислушаться к дрожи.

Деревья, взявшись за руки, прикрыв глаза,
Предстали перед миром.

Трава-трёхзубка в страхе подобралась ближе.

И больше ничего
Лишь чайка иногда несётся сквозь

Разрыв материи

Из ничего в ничто

К овечьему холму под жарким солнцем
Прижалась мышь: спасенье вроде близко,
Но не хватает духу. Время, мир
Стары для изменений.
Горизонт Лесов, ферм, деревень тяжёлым смрадом
Вгоняет в ступор. Что с двумя ногами,
Что с четырьмя — молитва маловата.
Пред Богом — всё равно что пред котом.

Вершина леса. Я закрыл глаза.
Бездействую, не притворяясь спящим,
От клюва и до крючковатых пальцев:
Мозг чертит идеальную охоту.

На высоте деревьев так удобно!
Воздушные потоки, солнца луч —
Всё мне на пользу; и лицо земли
Обращено ко мне — я наблюдаю.

За грубую кору держусь когтями.
Достигнута цель Сотворенья мира —
Моя нога и каждое перо:
И я в когтях Творение держу

Или в полёте медленно вращаю —
Убью, где захочу: тут всё моё.
Софистики во мне нет ни на грош:
Я отрываю головы от плеч —

Работник смерти.
Единственный мой путь лежит
Через живую плоть и кости.
Моим правам не нужно подтверждений:

За мною — солнце. С самого начала
Моих трудов ничто не изменилось.
Мой глаз не допускает изменений.
Я сохраню порядок всех вещей.

Прохладный ранний вечер сжимается до собачьего лая и звона ведра —
И тебя, прислушивающейся.
Нити паутины, туго натянутые касанием росы.
Поднятая бадья, неподвижная, полная до краёв — зеркало,
Искушающее до дрожи первую звезду.

Коровы по тропинке возвращаются домой, замыкая изгороди тёплыми кольцами дыхания —
Тёмная река крови, много валунов,
Равновесие непролитого молока.
"Луна! — кричишь ты вдруг. — Луна! Луна!"

Луна чуть отступает, как художник, изумлённо вглядывающийся в своё произведение,
Изумлённо уставившееся на него.

"Нет, змей не искушал
Еву яблоком.
Налицо обычное
Искажение фактов.

Адам съел яблоко.
Ева съела Адама.
Змей съел Еву.
В кишечнике темно.

Тем временем змей
Сыто спит в раю —
И с улыбкой слушает
Ворчливый зов Господа".

Давным-давно жил человек,
Бродил по свету
И встретил полную горящую луну,
Катившуюся прямо на него,
Сминая камни и круша дома.
Глаза закрылись, не стерпев сиянья.
Он выхватил кинжал,
Ударил — и ещё — всё бил и бил.
Крик, вырывавшийся из ран луны,
Всю землю обогнул.
Луна сжималась, как пробитый дирижабль,
Сжималась и сжималась — меньше — меньше,
Пока не стала пустотой,
Всего лишь рваным шёлковым платком,
Как слёзы мокрым.
Его-то человек и подобрал. И
Безлунной ночью брёл, держа в руках
Столь странную добычу.