Антология - Поэзия Африки

Возникло дерево
из влаги
глаз твоих.
Над деревом
склонившись,
опускаюсь
в твои глаза.

Навстречу
ветви
пальцев.
Ломаю дерево
и погружаюсь
в прохладу
рук.

Я причесываюсь и гляжусь
В зеркало твоих глаз.

Не страшись…
Если голос мой задрожит,
Если будет невнятна речь,
Если загадочна будет строка,
Если зубами вопьюсь в камыш,
Не страшись.

Слышишь, льется кровь бедняков,
Не оттого ли и у меня
Сердце в крови?

Возьми меня за руку,
Не страшись,
Будем вместе,
Будем вдвоем,
Буду причесываться и глядеть
В зеркало твоих глаз.

Нет, не моя вина,
Что я не понятна вам.
Мне
Природой самой
Дан заумный язык.

Речь древесной листвы
ветра,
цветов
и вод —
Это тоже язык,
Невнятный уху людей.

Считайте, что я деревцо,
ветер,
цветок,
вода,
И вслушивайтесь в меня.

Занесенный ко мне
Ветром нежданных встреч,
Вновь поселился он
В хрупком сердце моем.

Он улыбку сберег
В горьком изгибе губ
И сохранил в глазах
Нежность былых времен.

Снова взглянули мы
Друг на друга, как встарь,
И, как в прежние дни,
Застучали сердца.

Раненную, в шипах,
Руку нашла рука;
Превозмогая боль,
Встрепенулись тела.

Так за гранью потерь,
За пределом утрат
Мы рванулись к любви
Наперекор судьбе.

В пору, когда сирены ревут
И солнце медленно падает вниз,
Уживаются странный покой
И беспокойный гул.

Сумерки наступают не вдруг,
По газонам бродят лучи,
Будто пришельцы дальних миров;
Золотом облит горизонт.

Изукрасили небосвод
Великолепные города,
Праздничные дворцы
И тамтамы огня.

Замигала звезда
И другая в ответ,
И вот уже тысячи огоньков потрескивают в темноте.
Это
Ночь!

Жду. Пусть придут все шумы, грохоты, выкрики, вопли;
пусть придут состраданье молчания, сытость молчания;
пусть придут все скрытые накипью жизни события: различить их еще я не в силах;
пусть придут все пески, обломки всех скал, вся тина, весь ил,
что поднимается зондом со дна судоходных морей;
пусть придут слова проповедников, не страшащихся рокового смысла их слов;
пусть придут возражения тех, кто снабжен резонатором самым надежным,
и пусть все вернутся к началу, к исходному пункту;
пусть обручится поэт с вдохновеньем миров;
пусть поэты придут и оды поэтов;
пусть все войдут, за руки взявшись, в большой хоровод рыбаков;
пусть все сотворенные станут творцами;
пусть придет все другое, что кажется мне справедливым за круглым моим тусклым стеклом…
Я наготове. Я жду сокровищ, что вышвырнет мне океан…
Главное: прочно стоять на земле, о которую я расшибаю колени.
Пусть все придет. Все придут и увидят меня,
как я размахиваю радужным фонарем
на передней линии фронта всех сшибок, всех бешеных битв.

Чудится, будто он с чуждой явился планеты.
Двери настежь. На каждом пороге торчит любопытный.
Вот он идет. Он не здешний.
В городе улицы нет, где бы знали его.
Кто он?
Дети смеются, когда он мимо проходит.
А почему? Он разве горбун? Калека? Урод?