Алексей Цветков - Имена любви

в ночь рождества до первого луча
зачем он плачет ножками суча
в хлеву где время долгими слоями
что в вечности мигнувшей как свеча
предшествовало нашей общей яви

на время радость миру и родне
открыть глаза в неведомой стране
мы так за ним светлее жить отважны
что существуем тверже и втройне
когда он просыпается однажды

он был нигде покуда спал без нас
там птицы падали и месяц гас
неразличимо расплывались лица
но в вечности что в следующий раз
отныне явь ушедшим станет сниться

замерим радиационный фон
здесь кислорода в атмосфере прорва
температурных девиаций нет
вся диаграмма плоская вполне
и сейсмика в устойчивом затишье
а вот сигналы посылает зонд
азот и це-о-два в пределах нормы
возможна жизнь и вот она уже
но эти с астероид габаритом
не увернутся и пойдут на слом
вот разве серенький в кустах бочком
не бог весть что но тоже кандидат
ушами врозь на правом мониторе
там тушка под листвой добавьте яркость
уебище но где альтернатива
позвольте мне спасибо капитан

коль серенький пересидел в мимозах
свидетельствую честно как в кино
жизнь упоительна в смертельных дозах
другой не пробовал никто

в ночных найденышах к моменту факта
я был пробел природы и укор
когда пришли и сделали укол
шуршать в траве и приобщаться как-то
так совестно что аж болит внутри
где россыпью нейроны догорая
чтобы с трудом завязаны шнурки
ступню вперед но вспомнить где вторая
смысл всей ходьбы пусть это только шанс
запарка в кузницах страда на пашнях
мы гулко в космосе парящий шар
и никого нигде из тех тогдашних
всем приспособить ум не по летам
но все-таки спасибо капитан

подступает отвага
от стакана в руке
почему мы однако
не такие как все

на дворе непорядок
и в башке без вождя
где любовь не подарок
тем нежнее вражда

вместе в пажеский корпус
после порознь в тобольск
каждой розге покорность
с кровью всосана в мозг

но насупим сурово
если стяги побед
или в доску серега
или в землю ахмед

этой генной пружине
из родительской тьмы
ненавистны чужие
не такие как мы

запугаем погоней
опознаем в лицо
а ушел так полоний
двести десять и все

погоди придет пора
чем судьба не шутит
будет полон дом добра
но ума не будет

будет в детской визг и шум
рубль к копейке ляжет
а вот если нужен ум
он-то и не нажит

солнце есть и есть луна
косточки в скелете
но похоже что ума
просто нет на свете

вожаки ведут без глаз
по пустыне стаю
но в отличие от вас
я об этом знаю

потому что я умен
или что-то вроде
раз тому других имен
не сыскать в народе

жалко в доме нет добра
и в кармане тонко
потому что жизнь добра
к дуракам и только

кормчий чьи кошки серы а бурки сивы
зодчий вселенной качеством жиже средней
голову выдал такой стенобитной силы
что прошибет любую кроме последней

кость черепная свербит очевидно скоро
ночь ниспадает когда эти бурки серы
так учредил зачинщик всего разговора
дискурса то есть в котором сегодня все мы

вот на безмозглый подвиг ползком до света
звезды в параше узники в храп по нарам
разве всерьез устоит последняя эта
если с разгона и брать боковым тараном

лоб голове наголо поднимая ставку
серую кошку с дороги сивую бурку
если в конце разбегусь по бетону всмятку
мне подниматься но до пизды демиургу

слаб капитан который не в дискурсе роты
сладко гордыне где напослед воспарила
заподлицо со следами соплей и рвоты
раз от последней мысли нет аспирина

природа пригорода ночью
вся обморок и детский страх
сквозь дым и трескотню сорочью
является в последних снах
резвы условные младенцы
в лесах от клязьмы до невы
где нынче дачные владельцы
подчас фактически не мы

давно не в должности ребенка
влюблен однажды или пьян
все кажется что шел недолго
от прежних елей и полян
все под гору валун тантала
в тот ископаемый июнь
где пел гандлевский вполталанта
покуда весел был и юн