Юрий Терапиано - «Тревожимые внутренним огнем…» - Избранные стихотворения разных лет

Пусть там воет за трубою —
Милую целую прядь,
Любо мне вдвоем с тобою
Звукам осени внимать.

Руки хладные в награду
У камина отогрев,
Прочитали мы балладу
Про двенадцать спящих дев,

На дворе мороз веселый,
И как войско на врага,
Белый рой снежинок-пчелок
Вьюга сыплет на снега.

Верь мне, жилая подруга,
Что особенной судьбой
В мире мы нашли друг друга,
Небом связаны с тобой.

И горят для счастья свечи
Путеводного звездой
И окутывают плечи
Светотканною парчой.

С непостижимым постоянством,
Чрез Формы призрачный налет,
Геометрическим пространством
Мне мир трехпланный предстает.

Внутри параболы и дуги;
Шары прозрачны, как хрусталь;
Сближаясь на магнитном круге,
В контактах вспыхивает сталь.

Мир полый, четкий и блестящий!
В нем различаю без труда
Теченье воли настоящей,
Колеса, рельсы, провода, —

Но брызгами кипящей ртути
Вдруг разлетаются тела:
Там — подчиненные минуте,
Здесь — взмаху точного угла.

А вот когда в Господнем поле
Ты полетишь совсем одна,
Душа моя, помимо воли
Костру эфирному дана,

Там, проходя по мирозданью,
Пресветлый и безгрешный дух,
Ты звездам станешь легкой данью,
Как ветру — лебединый пух.

Быть приобщенной к их работе,
Наверно, так хотела ты,
Но разве можно жить — без плоти,
Без рук, без глаз, средь темноты…

С озарённого востока
В ширь раскрытого окна
Свет вливается потоком,
Дышит и шумит весна.

Господи, какая сила
В этом возвращенье дней,
В сменах года легкокрылых,
В ясной осени моей.

Я вдыхаю грудью полной,
С благодарностью всему,
Этот воздух, эти волны,
Побеждающие тьму.

Сеял, сеял, а зерна на пашне
Все упали не в ту борозду.
Ну, так что ж? Как химера на башне,
Снизу я погляжу на звезду.

Вот горит она синей лампадой
Средь неведомой тишины.
Если радость ушла — и не надо,
Я и так доживу до весны.

Сияет огнями Париж,
Кончается нежное лето,
Луна над квадратами крыш
Ослепла от яркого света.

Всё то же: шуршание шин,
Автобусов грузных стремленье,
Прямых быстроходных машин
Холодное щучье скольженье.

В Полях Елисейских, в раю,
Во сне золотом и хрустальном,
Своё я с трудом узнаю
Лицо в отраженье зеркальном.

А тучи идут и идут,
Как талые снежные хлопья,
И в ярости небо метут
Прожекторов острые копья.

Снова ночь. Бессонница пустая,
Час воспоминаний и суда.
Мысли, как разрозненная стая,
В вечность отлетают навсегда.

Полночь бьет. Часы стучат, как прежде,
В комнате таинственная мгла:
Если в сердце места нет надежде,
Всё-таки и тень её светла.

Тихим светом, ясным светом
Комната озарена.
Тень от кресла над паркетом,
Тень от шторы у окна.

В этой комнате так много
Пролетело трудных лет.
Суждено нам было Богом
Полюбить вечерний свет.

Но и здесь твой милый локон
Легче и воздушней сна,
И зимой из тёмных окон
Смотрит на меня весна.

Тянет свежестью и медом
Из раскрытого окна.
Для чего нужна свобода,
Если кончилась весна?

Дождик брызжет на ступени,
Ручейком в траве скользя,
Счастье вьется легкой тенью,
А догнать его нельзя.

Уметь молиться, верить и любить,
Найти слова, спокойные, простые,
Быть искренним — нельзя. Нам страшно жить;
Неправедные, ко всему глухие,

Среди людей, пронзенных древним злом,
Ночами, в свете безысходном, ложном,
Тревожимые внутренним огнем,
И ты и я, всегда о невозможном

Зачем мы думаем, сестра моя?
Стучат шаги. Над городом печальным
Мы — иерархи бытия —
Немые звезды. В ларчике хрустальном