Уистан Оден - Стихи и эссе

Ты когда-нибудь слышал о кокаиновой Лили?
Она жила в Кокаинсити на кокаиновой горке земли,
ее кокаиновая собака и кокаиновый кот,
дрались с кокаиновой крысой всю ночь напролет.

Ее кокаиновые волосы развевались, как кокаиновый флаг.
Она носила кокаиновое платье красное, как мак:
шляпу кокаиниста, костюм для скачки в санях,
кокаиновую розу, к пальто приколотую на днях.

Большие золотые колесницы на Млечном пути,
Серебряные змеи, слоны, куропатки, снегири.
О кокаиновый блюз, они печалят меня,
под кокаиновый блюз плывет из-под ног земля.

Однажды холодной ночью Лили вышла гулять в метель,
нюхая воздух испуганно, дышала, как загнанный зверь.
Там были наркотическая легкость и пьяный бред,
на кокаиновой дорожке оставался кокаиновый след.

Там Мак с лицом ребенка и Морфий, предъявляющий счет,
поднявшись по снежной лестнице, веселили народ.
Стремянка в небо была метра два в высоту,
огромные сани скользили в черную пустоту.

По утру в половине четвертого без ощущенья вины
они, как Рождественская елка, были освещены;
как только Лили возвратилась домой и упала в кровать,
она засопела быстро и перестала дышать.

Сняли с нее изношенное кокаиновое пальто:
оно износилось, как шляпа с розой цвета бордо;
На ее надгробном камне ты читал не один:
она умерла, поскольку нюхала кокаин.

Закон, убеждены садовники,
это солнце. Закон один.
Солнечный круг для садовников господин,
как для рядовых полковники.

Закон есть мудрость старости,
дед-импотент визжит от ярости.
Закон — суть чувства молодых,
показывает правнук свой язык.

Закон, поп проповедует смиренно,
менталитет меняя прихожан,
слова в моем писании священном,
а также кафедра моя и храм.

Судья, взглянув не дальше носа,
чеканит фразы без препон:
Закон известен испокон.
Закон дымит, как папироса,
но я добавлю макарон —
Закон есть все-таки Закон.

Юристы пишут, в рот воды набрав,
Закон не ошибается, не прав,
он преступления карает ловко,
орудуя статьей или винтовкой.
Закон — одежда, которую весь век
любой беспечно носит человек.
Закон, как дружба ежедневно на словах.

Одни кричат: закон — наша судьба,
другие, что березы и изба.
За третьими четвертые шипят:
Закона нет который год подряд.

И всегда сердитая толпа,
вечно оставаясь на бобах,
голосит: Закон бесспорно — мы,
и глупей меня чудак с Луны.

Если мы знаем о Законе не больше,
чем другие, живущие дольше,
то мне известно не больше тебя,
что нам следует делать шутя,
исключая тех, кто беспробудно
несчастлив или спит, как Будда,
Закон в натуре существует,
об этом каждый знает всуе,
считаю делом глупым, гиблым
с Законом сравнивать что-либо.
В отличие от многих из людей,
нет у меня других идей,
которые способны придержать
обычное желание гадать
и низвести свой личный опыт
до равнодушия зевоты,
хотя, сужая рубежи
тщеславья вашего и лжи,
и Богом данную мне робость,
меня переполняет скромность,
отличный выход мы найдем:
любовь похожа на Закон.

Подобно любви, откуда Закон нам неизвестно.
Закон не терпит принужденья, как невеста.
Как от Закона, так и от любви мы часто плачем.
Закон, как и любовь, для нас немного значит.

Пусть Время безмолвствует, но я тебе доложу,
Время в курсе цены, которую нам платить.
Если б я мог рассказать, чем дорожу.

Заплачем ли после драки, надев паранджу,
Или споткнемся, когда музыканты начнут пилить?
Время ничего не расскажет, но я расскажу.

Даже нет смысла долдонить понятное и ежу,
ибо люблю тебя больше, чем смогу объяснить.
Если б я мог рассказать, чем дорожу.

Ветры дуют оттуда, где возникают, куда ухожу.
По какой причине листве предназначено гнить?
Время ничего не расскажет, но я расскажу.

Розы мечтают вырасти — предположу,
Чтобы заметить это — нечего говорить.
Если б я мог рассказать, чем дорожу.