Михаил Цетлин (Амари) - Цельное чувство

Всё течет, как вода между пальцев.
Как песчинки года жизни пленной.
Где ж пристанище для скитальцев
По холодным вокзалам вселенной?

Стал кровавой отравой
Утолявший и чистый родник.
Солнце встало со славой,
Но багровым погас его лик.

Вновь отогретая земля,
Полна волшебного бродила,
Несметных травок острия
Вверх протолкнула, породила.

Впивают корни жадно ток
Отстоенный, подземный, острый;
И вспыхнули цветы в свой срок,
Как фейерверк внезапно пестрый.

Повсюду долго спавших сил
Стихийно молодые взрывы:
Их дождь весенний оросил
Под бурь гремучие порывы.

И вновь мои тревожны сны,
И ненадолго вновь забуду,
Что так обманчиво весны
Всегда одно и то же чудо!

Не знаю, как она придет,
В ночной ли тьме, в дневном ли блеске;
Не с легким ветром ли впорхнет,
Чуть шевельнувши занавески;
От книги глаз не подыму,
Ее почуяв за спиною,
Но вздрогну, вспомню и пойму,
И медленно, сухой рукою,
Глаза усталые закрою…

Ах, жизнь была разнообразной
И всё же истомила скукой;
Была ненужной, праздной мукой
Или забавой столь же праздной;
Во что-то верою напрасной
И в чем-то лживою порукой…
О, дорогая, забаюкай
Песенкой тихой и несвязной!

В мире простом, со всеми в мире,
Я твердо жить хочу — в тепле,
В уютной и жилой квартире,
Не думая о зле, о мгле.
Но нет, не быстрое ль движенье
Земли среди планет, в эфире
Дает мне головокруженье?
И вот мне неуютно в мире
На твердой и земной земле.

На день в вагоне жизнь кажется мне сегодня похожей:
Тряска, копоть и каменный уголь
Проникают в уши и в глаза черной пылью.
Жизнь мне кажется похожей на каменные и железные вокзалы,
На их холодные, пыльные залы.
Даже ты не утешила меня, подруга
Светлая, у которой ищу утешенья.
Ты тоже
Бессильна…

Дождь, затихая, еле-еле
Незвучно к нам в окно стучит.
И в затененном свете лампы
Белеют по стенам эстампы.
Вещей знакомых милый вид.

Какое странное прозренье,
Какая боль, какой испуг!
О, неужели, неужели
Нам суждено с тобой без цели
Скитаться в мире, бедный друг?..

Одно лишь лето дайте, вы, мощные,
Одну лишь осень зрелых напевов мне,
Чтоб легче сердце, сладким пеньем
Долу насытившись, умерло бы.

Ведь душам, в жизни не воплощающим
Извечных и божественных прав своих,
Не даст забвенья даже Лета.
Если же песнь моя мне удастся:

Привет тебе тогда, ты, о мир теней!
Я буду светел, если б и не было
Со мной там лиры. Всё ж однажды
Жил я, как боги, а это — благо.

Душа приятное в сей жизни уж вкусила.
Где то, что в молодости было мило?
Апрель и май, июнь прошли. Как дни унылы!
Что я? Ничто. Жить не хочу, нет силы…

Увесили вы берег
Над озером розами
И желтыми цветами,
О, милые лебеди;
И в безумии страсти
Погрузили голову
В священную, трезвую воду.

Увы мне, где обрету я,
Когда зима настанет, цветы
И сияние солнца,
И тень земную?
Стены стоят
Безмолвны и холодны, под ветром
Треплются флаги.

Под мирной сенью хижины пахарю
Очаг отраден, малым доволен он.
В долине путник слышит звоны,
Колокол тихий на близкой церкви.

Вернулись в гавань все корабельщики,
Далекий город шумы веселые
Смиряет. Тихо. И в беседках
Мирно друзья коротают вечер.

А что же я? О, если б жил, как все,
Труда поденщик, в смене размеренной
Забот и мира. Спят все. Что же
В сердце моем не смирилось жало?