Юрий Терапиано - Собрание стихотворений

Я верил в тайное сближенье
Сердец, испытанных в беде,
Я думал — горнее служенье
Дано изгнаннику везде.

Но верность, высшая свобода,
Изменой верных смущена.
— Бессонной ночью, до восхода…
Паденье до конца, до дна.

— Лишь пена, что в песке прибрежном
Кипит, несомая волной,
Лишь горы, что виденьем снежным
Вдали стоят передо мной…

Без «возвышающих обманов»,
Гостями странными везде,
Чужие средь различных станов
И нелюбимые нигде

Вы, обреченные судьбою,
Друзья, хранители огня,
Друзья, гонимые со мною
Враги сегодняшнего дня.

Куда нам, с нашей нищетою,
В сегодняшний стучаться день?
Над стадом вещей чернотою
Орлиная несется тень.

Война… Гражданское волненье…
— Но прочь! Вдоль темных берегов
Люблю воды глухое пенье,
Сиянье горных ледников.

Тропой кремнистой над обрывом
Иду один. Навстречу мне
Неумолкаемым приливом
Несутся тучи в вышине.

Чугун, гранит. Реки глухие воды.
Конец столетья — гордый пустоцвет,
Шум сборищ, воздух споров и свободы,
Закат, еще похожий на рассвет,

Садов Семирамиды увяданье…
Осенний дождь, туман и мокрый снег,
Тоска, безвыходность и состраданье —
Серебряный, но все ж великий, век!

Мы научились принимать без позы
И свет и мрак. Увы! узнали мы
Арктические белые морозы,
Смертельные объятия Москвы.

Но здесь цветут блаженною весною
Каштаны вдоль бульваров, и закат
Над городской разрушенной стеною
Прекраснее былого во сто крат.

Вслед обреченной гибели Европе
Заря встает и утро свежесть льет,
И не умея думать о потопе,
Офелия безумная поет,

Бредет, с полузакрытыми глазами,
Над омутом. И на его краю,
С отчаяньем, восторгом и слезами
Я гибель и Офелию пою.

Бьется челнок одинокий
Времени в ткацком станке,
Ветер шумит на востоке,
Тучи идут налегке.

И в облаках, искушая
Смелостью гибельный рок,
Ласточек легкая стая
Ищет пути на восток.

Смотрит в пространство пустое:
Неодолимо оно…
Сердце мое ледяное,
Бедное светом окно!

Хмуро надвинув наличник
Путь часовой сторожит.
Мимо столбов пограничных
Заяц не пробежит.

Зверю и человеку:
— «Стой!» — сиянье штыка.
Ветер сухой через реку
Низко несет облака.

В снежную русскую вьюгу,
В зимнюю трудную мглу,
Брату родному, другу:
— «Стой! Пропустить не могу!».

Ветром холодным, снежным…
— Бьется шинель на ветру…
Снегом пушистым, нежным…
— Ближе к огню, к костру…

И над полями пустыми,
Громче, все громче, ясней,
Слышится чудное имя
Будущей славы твоей.

Россия! С тоской невозможной
Я новую вижу звезду —
Меч гибели, вложенный в ножны,
Погасшую в братьях вражду.

Люблю тебя, проклинаю,
Ищу, теряю в тоске,
И снова тебя заклинаю
На дивном твоем языке.

Ночью, в бурю и мороз
Вылетает бомбовоз.

Летчик, парень молодой,
Забирает путь крутой.

Поднимается,
Приближается,
Метко целится
И снижается.

Раненые кричат — люди кричат,
Выстрелы, беспомощные, стучат,

Летчику горя мало:
— «На тебе!
Попало?»

Плачет женщина: «Ванюшка ведь!..»
Плачет девочка: убит медведь,
Медвежонок ручной — подвернулся,
На снегу лежит, растянулся.

Ну, потери что там считать!
Воевать, так воевать!

В страхе народ разбегается,
В темноте пожар разгорается,

Раз — налет
И еще налет —
Высоту берет
Самолет.