Тимур Кибиров - Стихи

что ты позволяешь мне шляться,
прогуливать и привирать,
играться, и с толку сбиваться,
а может быть, даже сбивать,

за то, что любили, жалели
меня ни за что ни про что,
пускали в дома и постели,
сажали за праздничный стол!

Отдельное также спасибо
за ту, что не любит еще,
но так уж светла и красива,
что мне без того хорошо.

За легкую, легкую лиру,
за легкость мою на подъем,
и что не с прогорклого жиру
бешусь я на пире Твоем!

Спасибо за мозг и за фаллос,
за ухо, и горло, и нос,
за то, что так много досталось,
и как-то само утряслось,

что не по грехам моим судишь,
а по милосердью Твому,
и вновь беспроцентную ссуду
вручаешь незнамо кому,

что смотришь сквозь пальцы на это,
что Ты не зануда и жмот,
и не призываешь к ответу
за каждый насущный ломоть!

Что свет загорается утром
и светит в течение дня,
и что, как Макаренко, мудро
доверьем ты учишь меня,

что праздность мою наполняешь
своим драгоценным вином
и щедрой рукой подливаешь,
скрывая скудельное дно.

Коль все мое дело – потеха,
не грех побездельничать час!
За то, что всегда мне до смеха
до слез из распахнутых глаз!

Что бисер мечу торовато,
что резвая Муза сия,
прости уж, Господь, глуповата,
ленива, смешлива, как я!

Пускай уж филолог Наташка
пеняет на то, что пусты
и так легковесны бумажки
с моими словами, но Ты,

но Ты-то ведь знаешь, конечно,
ты ведаешь, что я творю.
За всю мою нищую нежность
покорнейше благодарю!

За бережность и за небрежность,
за вежливость с тварью Твоей,
удачливость и безуспешность
непыльных трудов и ночей!

Спасибо. И Ты уж прости мне,
что толком не верую я,
что тостом дурацким, не гимном
опять славословлю Тебя!

Так выпьем по первой за астры,
нальем по второй – за исход,
по третьей наполним, и баста,
ведь троицу любит Господь!

Так выпьем за нашу победу,
как в фильме советский шпион,
за то, чтобы все я разведал
и вовремя смылся, как он.

Жил да был богов певец,
Пел он, пел и наконец
оказался в полной жопе.
В этом скорбном хронотопе
наш певец уж не поет —
тесно здесь для Каллиопы,
не влетит сюда Эрот!

Посещать дыру срамную
аонидам западло!
(Раньше задницу такую
звали «вечности жерло».)

Аллегориею этой
я хотел сказать о чем? —
Очень уж легко поэту
нынче сделаться говном.

Иль бессмысленным глистом…

Так что будь готов и зорок!
Прозревай сквозь гиблый морок!
Подтвердит любой проктолог —
выход все же есть!

Это я-то несдержан?!
Да Господь с тобой, дорогая!
Ты б послушала, как я в нощи заклинаю
демонов злобы —

«Нельзя ненавидеть!
Нельзя презирать!
Нельзя никого никогда убивать!

Даже героев рекламного ролика «Дью»,
даже создателей оного я не убью!!»

И действительно – я оставляю в живых
и тех, и других!
И всех остальных.

И это ль не ангельское долготерпение,
смирение, уничижение?

А ты говоришь…

Как же мне все же
себя позиционировать-то?
Может, вот этой цитатой
из «Путаницы»:

«Только заинька
Был паинька:
Не мяукал
И не хрюкал —
Под капустою лежал,
По-заячьи лопотал
И зверюшек неразумных
Уговаривал:

Кому велено чирикать —
Не мурлыкайте!
Кому велено мурлыкать —
Не чирикайте!»

Как-то нескромно…
Но, в общем-то, точно.

Так оно все и было.

Сублимируючи похоть,
редуцируючи страх,
я приветствую эпоху
в резвоскачущих стихах,