Тимур Кибиров - Стихи

Застрелился?
Вот молодец!
А то было бы
Стыдно.

Господи, Боже ты мой,
Душу мою упокой!
Ибо невыно. Ой!
Что ж ты делаешь, Боже ты мой?!!

Я надеюсь, это шутка
И неумная притом:
Ты представь, как это жутко —
Гнить в молчанье гробовом!

Даже если напрокудил,
Даже если виноват,
Юнкер, разве в этом удаль —
Разлагаться и вонять?

Нет уж, коль набедокурил,
Будь любезен, почини!
С этой лярвой, с этой курвой
Не заигрывай! Ни-ни!

If it chance your eye offend you,
Pluck it out, lad, and be sound:
'Twill hurt, but here are salves to friend you,
And many a balsam grows on ground.

And if your hand or foot offend you,
Cut it off, lad, and be whole;
But play the man, stand up and end you,
When your sickness is your soul.

Возжелал жену чужую
И кумира сотворил!
Впрочем, заповедь иную
Я нарушить норовил.

Я ж не ведал, что чужая…
Я-то думал, что моя…
Если кликнет рать святая,
Промолчу, пожалуй, я!

Bring, in this timeless grave to throw,
No cypress, sombre on the snow;
Snap not from the bitter yew
His leaves that live December through;
Break no rosemary, bright with rime
And sparkling to the cruel clime;
Nor plod the winter land to look
For willows in the icy brook
To cast them leafless round him: bring
No spray that ever buds in spring.
But if the Christmas field has kept
Awns the last gleaner overstept,
Or shrivelled flax, whose flower is blue
A single season, never two;
Or if one haulm whose year is o'er
Shivers on the upland frore,
– Oh, bring from hill and stream and plain
Whatever will not flower again,
To give him comfort: he and those
Shall bide eternal bedfellows
Where low upon the couch he lies
Whence he never shall arise.

Когда уже я наконец
Безвременно уйду,
Когда ваш ангел отлетит,
Чтобы осесть в аду, —
Тогда должны вы прочитать
Инструкцию сию,
Чтоб точно волю соблюсти
Последнюю мою.

Во-первых, водка. Сосчитать
Мужчин. Потом приплюсовать
Как минимум бутылки три,
Чтоб все гуляли до зари.

Шопену – отказать! Нести
Гроб под романс «Не уходи,
Побудь со мною…»

Некролог
Я дописать пока не смог.
Как допишу – так прикрепить
У Дины в рубрике Pre-print.

Продолжим. В землю закопать,
А после надпись написать.
Скорбь выразить в таких словах:
«Покойся, милый вертопрах,
До радостного…» Или нет!

Цитируйте «A Shropshire lad»:
«Smart lad, to slip betime away
From fields where glory does not stay!»
Да нет, не то, совсем не в масть.
Придется все-таки украсть
Ту надпись на чужой плите.
Пишите так: «Кибиров Т.»,
Ну, дальше даты, а затем,
Под фоткой: «Пусенька, зачем?!»
Да, все вы взвоете «зачем?!» —
Но я останусь глух и нем!..
Ну ладно. Продолженье впредь.

Ох, непростое дело смерть.

'Here the hangman stops his cart:
Now the best of friends must part.
Fare you well, for ill fare I:
Live, lads, and I will die.

'Oh, at home had I but stayed
Prenticed to my father's trade,
Had I stuck to plane and adze,
I had not been lost, my lads.

'Then I might have built perhaps
Gallows-trees for other chaps,
Never dangled on my own,
Had I left but ill alone.

'Now, you see, they hang me high,
And the people passing by
Stop to shake their fists and curse;
So 'tis come from ill to worse.

'Here hang I, and right and left
Two poor fellows hang for theft:
All the same's the luck we prove,
Though the midmost hangs for love.

'Comrades all, that stand and gaze,
Walk henceforth in other ways;
See my neck and save your own:
Comrades all, leave ill alone.

'Make some day a decent end,
Shrewder fellows than your friend.
Fare you well, for ill fare I:
Live lads, and I will die.

«Что ж он, сука, так орет?!
Прямо зло меня берет.
Коль сумел ты воровать,
Так умей ответ держать!

По-пацански умирай!
Западло весь этот хай.
Взял бы хоть пример с него,
Парня бедного того.

Этот странный фраерок
Нас покруче, видит бог!
И совсем уж западло
Хохотать ему назло!

Мы-то хоть пожили всласть,
Можем с музыкой пропасть.
Ну а он совсем не то,
Пропадает ни за что.

Ужас видеть, как его
Измудохали всего,
Как куражились над ним,
Агнцем божиим таким,

В эти праздничные дни.»
Вслух же рек он: «Помяни
Мя во Царствии твоем!»,
Сжалившись над парнем тем.

И тогда Спаситель мой
Еле слышно, чуть живой,
Отвечает блатарю:
«Будешь днесь со мной в раю!»

Be still, my soul, be still;
the arms you bear are brittle,
Earth and high heaven are fixt
of old and founded strong.
Think rather, – call to thought,
if now you grieve a little,
The days when we had rest,
O soul, for they were long.