Владимир Булаенко: Стихотворения. 1937-1944

Отцветали сиренью рассветы,
Ночи серые в небыль ползли.
Мчались танки сквозь рвы и кюветы
По просторам родимой земли
Зрело жито,
тянулись обозы,
Шли солдаты колоннами в бой.
И стояла одна у березы
Ты в косынке, как лен, голубой.
Сквозь года мне лицо твое снится,
Привидением дивным встает.
В свою душу — как в холод криницы —
Уронила ты сердце мое.

Вот и вновь в голубую долину
Собирается аистов стая.
Вот и снова село я покину
И уеду из отчего края,
Хоть и знаю —
в чужом неуюте
Не забыть мне о наших каштанах,
Не забуду я мать на распутье,
В полушубке и чоботах рваных.
— Сын мой, сынку, расхристанный ветер… —
Все, что скажет она без упрека.
Слезы фартуком вытрет и этак
Простоит до утра одиноко.

Где падали, как слезы, зори
В ночей залатанный рукав, —
Под ведрами беды и горя
И я сгибался среди трав.
Где нивам серп щербатый снится,
Хребтам мужичьим — свист кнута, —
Как камень, брошенный в криницу,
Рассвет мой канул навсегда.
Где бунт гремел, и степь дымилась,
И разрывались цепи вновь, —
Ревнивою слезой умылась
Моя давнишняя любовь.
Где ветер рыжий, ветер нежный
У стрех печалился родных, —
Из-под камней тех дней мятежных
Бьет этот песенный родник.

Здесь вербы плавят над рекою
Листву,
так топят воск девчата.
Ветряк засохшею рукою
Все крестит зарево заката.
Ветра сквозь зубы частоколин
Хихикают, подобно лешим,
Склонился горизонт над полем,
Немым, убогим, застерневшим.
И паутин рои плывут,
Сны над селом притихшим ткут.

День на дорогах умирает.
Над ним склонился сивый вечер.
В руках сжимает
Медный глечик.
Поет чинара над долиной.
Зарница грусть свою голубит,
Как дивчина,
Когда полюбит.

Наклонился журавль над криницею.
Двор крапивою весь пропах.
День мелькнул голубою лисицею
И пропал.
Белокорыми осокорями
Вечер юркнул в зеленый лог
И под зорями
Лег.

Вещает, дразнит и тревожит
То, что с годами отошло:
Пошла с граблями к сеностожью
Одна девчонка за село.
А я стоял, хоть очи звали,
Манил косы белесый дым.
Вот так всегда — зачем? — не знаю
Хочу быть гордым и немым.

Все дальше ты, неведомей,
За ветром и за тьмой,
С заснеженными веками
И детской красотой.
В знакомой шубке заячьей.
Приветлива, проста,
Задумалась, шагаючи
И сжав плотней уста.
Еще на щеках
милые
Две ямки снятся мне.
Ищу любовь по миру я,
Какой, наверно, нет.

Снова крик журавлей горластых
Позовет за собой меня.
Одолжу у товарища галстук
И уеду на станцию я.
Знаю, будешь писать без отсрочки,
Ревновать, снова ждать домой.
Ты пиши, я люблю твои строчки,
Что пропахли насквозь тишиной.
Где ни будь я и что ни делай,
Я припомню наше село,
Воротник твой заячий, белый,
Кари очи и губ тепло.

За сине море, холмы и взгорья,
В те бесконечные края,
Где тихи воды, где ясны зори,
Ушла навеки любовь моя.
А мне осталось совсем немного:
Ветряк крылатый, свет из окна,
В хлебах высоких судьба-дорога
И села, села, и ты — одна.