Владимир Булаенко - Стихотворения. 1937-1944

Вон зардела даль полоской алой,
И зозуля крикнула в гаю,
И заря в реке себя узнала,
И проснулось все, и засверкало,
Повело мелодию свою.

Показалось солнце над землею
И лучами вдоль дорог легло.
Свет широкой, яркой полосою
Устремился на село родное,
На мое колхозное село.

Пролетела песня по-над нивой,
Пронеслась по травам, как огонь.
Это тракторист поет счастливый,
И под ним играет жаркой гривой
Его сильный и железный конь.

За селом, за гаем, веет свежий ветер,
Золотые травы тихо шевеля.
Гордости и счастья больших нет на свете,
Чем беречь покой твой, отчая земля.

Мерно гаснут звезды над леском шумливым,
По траве росистой тянутся следы…
— Поклонись, любимый, придорожным ивам.
Поклянись на верность: в путь уходишь ты.

Смело с шашкой звонкой ты ходи в походы.
Пламенные письма шли почаще мне.
В бой идти придется — вспомни дружбы годы,
Теплые припомни ночи по весне.

Дивчина платочек теребит, вздыхая,
Светят поцелуи на ее устах.
— Будь здоров, любимый!
— Не грусти, родная!..
Утренняя свежесть стелется в полях.

И, в село шагая утром на рассвете,
Думает дивчина —
мысли все светлей:
Для него нет большей радости на свете,
Чем беречь границы Родины своей.

Мама! Осень в дыму. Поскорее коня!
Вытри слезы — война повсюду.
Ветер шапку снял, он зовет меня
Вдаль, навстречу стальному гуду.
Слышишь, трубы зовут? Не грусти, не тужи.
Не молись, не упрашивай бога.
А уж если убьют — так конь прибежит
И заржет в тоске у порога.

Колосья подняли в пыли
Свои усталые ресницы,
И на пожарища пришли
Погреться тучек вереницы.
Жилища — стаей лебедей —
К реке сбегают полусонной.
Вот на восток — уж сколько дней —
Людские тянутся колонны.
Есть где-то радость, видит бог,
А здесь одна печаль и слезы.
И кровью черной наш порог
Умыли грозы…

В чуб вкрадется снежинок россыпь.
Дни увянут травинками в сене.
А в ворота войдет тихо осень —
Чем я встречу ее явленье?
А имею ль на то я право,
Чтоб топтать эту землю?
Каюсь:
Ведь ни книг у меня, ни славы,
Ни жены, ни детей покамест.
Но годов моих нежный барвинок
Полон сил еще и цветенья.
…Осень скрипнет вдруг воротиной —
Чем я встречу ее явленье?

Дремотно светит каганец,
Мать за полночь все бьет поклоны
И спрашивает у иконы:
— Когда ж конец?
Когда ж вернется сын домой
И перестанут плакать внуки? —
…А ночь ползет под стать гадюке,
Шуршит опавшею листвой.
Девчонка шьет, коптит светец,
Целует ветер ей колени,
И думает она в смятенье:
— Когда ж конец?
Когда же, победив в бою,
Меня он вызовет из дома
И склонит голову знакомо
На грудь уставшую мою?

По страждущей земле, шумя, как паровоз,
Врывайтесь, годы, под сигнальные гудки,
В туман прощальных слов,
В туман прощальных слез,
В открытый семафор девической руки.

У изогнутой подковою дороги
Ряд могил маячит.
Утомленно
Черные передвигая ноги,
Дни мои идут до небосклона.
Так бредут, понурив низко выи,
Дни мои в тревожную годину.
Ветер в волосы их голубые
Песнь вплетает стаи журавлиной.
Изгибается подковою дорога,
Уводя от отчего порога.

С тоскливой песней в час заката
Ходили старцы по Волыни,
И на ночлег просились в хаты,
И размышляли о судьбине.
С рассветом шли на смерть, на муки,
Но лжи не знала их порода.
Пророки темного народа,
Славутича седые внуки,
Несли туда, за небосклон,
Столетий рабских плач и стон.