Дмитрий Кленовский - Полное собрание стихотворений

29 сентября 1974 года о том же Кленовский писал Панину: «Моя главная новость: в печати находится новый мой, десятый (так сказать, “юбилейный”) сборник. История возникновения его скорее печальная: видя, как я сильно болею и все более “сдаю”, друзья настояли на том, чтобы я издал сборник сейчас, проследив за всем сам, и пришли мне для того материально на помощь. Конечно, это лучше, чем положиться на посмертное, всегда сомнительное и гадательное издание. Текст набран, я проделал первую корректуру, жду второй. Думаю, что книга выйдет из печати в ноябре. В ней на 70 страницах собраны 50 стихотворений, написанных после “Почерком поэта”, в 1971–74 гг., из них 20, написанных в нынешнем году, так как, к удивлению моих друзей и моему собственному, я, несмотря на постоянные боли, слабость и заботы, все это последнее время писал» (Письма Кленовского Панину. №207. С.187-188).

В ноябре 1974 года сборник был напечатан (в выходных данных был проставлен 1975 год). 21 ноября Кленовский написал Топорковой: «На днях послал Вам <���…> один из первых полученных мною из типографии экземпляров моего нового сборника. Вскоре я должен получить большее их количество, и тогда начну рассылать книгу библиотекам, добрым знакомым, поэтам и т.д.» (Письма Кленовского к Топорковой. С.127). 4 февраля 1975 года жена Кленовского Маргарита Денисовна писала Шаховскому: «Получили ли Вы новый сборник Д.И. “Теплый вечер”, посланный Вам еще в ноябре <���…> Писем, с восторженными откликами на его книгу, получаю отовсюду много, равно как и встревоженных запросов о его болезни, но отвечать на них не в силах» (Переписка с Кленовским. С.298).

Критика встретила сборник тепло. Юрий Терапиано счел, что «новая книга стихов Дм.Кленовского “Теплый вечер” органически связана со всей его предыдущей поэзией, и эта ценностность мироощущения поэта сама по себе замечательна. Ни о каких “этапах” и “развитии” тут говорить нельзя, вечная тема поэзии о любви, о жизни, о смерти столь неисчерпаема, что жизни не хватит воплощать ее, а Дм.Кленовский еще к тому один из тех поэтов, для которых «касание миров иных», ощущение связи горнего и дольнего и таинственного их взаимодействия возникает само собой, так как это и есть внутреннее содержание вечной темы. <���…> За всем здешним, видимым, за красотой земли и за красотою всего прекрасного в мире Дм.Кленовский всегда ощущает непреодолимое влечение к скрытой, метафизической сути, к духовной подоснове бытия. Он избегает умствований и рассуждений на такую тему, но скрыто, по существу, его поэзия пронизана - не только “музыкой души”, но и музыкой духа, отблесками “оттуда”» ( Терапиано Ю. Новые книги // Русская мысль. 1975. 23 января. №3035. С.8–9).

Как всегда, восхищенной была рецензия Шаховского: «Дм.Кленовский вошел в зарубежную русскую литературу и, не сомневаюсь, вообще в русскую. Печать большой поэтической личности лежит на его стихах; не только формы, почерка, а и личности.

Бывает, что за стилистическими усложнениями и даже за мастерством мы не видим личности поэта. И так он ведет свою строчку, и иначе, и опускает и поднимает ее, и позванивает аллитерациями, а - поэзия только мошкой малой летает около стихов.

Если перегруженность притянутыми звуками и аллитерациями следует назвать вторым несчастьем поэзии наших дней, то первое несчастье?– это каскад различных предметов, обрушивающихся на строки стиха. Поэт сразу хочет весь мир обнять. Он, в наши дни, сверх меры отзывчив на мир, покрывая строки свои его предметами. И теряется неповторимость каждой вещи. А ведь поэт может многое вместить и в одну молнию, и в один весенний листок...

Кленовский свободен от таких перегрузок словесных и всякого перечислительного энтузиазма. Его поэзия гармонична, безупречно соразмерена, у него нет столпотворения ни вещей, ни звуков. Поэт говорит просто, иногда, словно, по-домашнему, но всегда торжественно о всем, даже о самом малом. Течет капля по капле его совершенный, строго ему принадлежащий стих <���…>

Слова его точны и прозрачны. Форма не уступает душе, и душа не играет формой. Достаточно поэту и малого, чтобы явилась поэзия. Это и есть - чудо. Конечно, в книге есть интонация прежних его сборников, но не как подражание себе, не как перепев, а всегда - новый стих.

И ангельская тема остается пред ним, как близость потустороннего мира, - реальность его большая, чем реальность “видимого” <���…>

В книге “Теплый вечер”, десятой книге Кленовского, видно еще больше, как поэт уходит от второстепенного, трепетно смотрит вперед и всматривается в эту грядущую на него Большую Жизнь. Он выходит ей навстречу своей верой. <���…>