Александр Дольский - Стихотворения

Звучат твои песни хрустально

Гитара, гитара, гитара,

Гитара, гитара, гитара.

Метод обучения во сне

После многих лет экспериментов

Получил признание в стране,

Стал особо модным у студентов.

Спрятав все учебники в сундук,

Вскладчину купив магнитофоны,

В сладком сне грызут гранит наук

Будущие Омы и Ньютоны.

Сон у них спокоен и глубок,

И без всякой умственной нагрузки,

Утречком студент уже, как бог,

Шпарит по-английски и французски.

Говорят, что за год овладеть

Всей программой вузовской не трудно.

Если научиться, как медведь,

Спать с зимы до лета беспробудно.

Как в науку легок станет путь!

Спи себе под тихий шорох ленты.

Можно первокурсником уснуть,

А проснуться член-корреспондентом.

Метод обучения во сне

Стал предметом споров и дискуссий.

Но оставим споры в стороне,

Старый метод больше нам по вкусу.

Ничего не надо покупать,

Ни магнитофон и не приемник.

Если днем на лекциях не спать,

Тоже можно кое-что запомнить.

Голубеют к маю серые глаза.

Почему я раньше этого не знал?

и под фонарями бродят вечерами

с синими глазами серые глаза,

Солнце, словно кошка, теплым языком

лижет мне ладошки, опьяняет сном.

И по тротуарам, деревянным, старым,

я брожу с гитарой. Босиком.

Опадают листья, пожелтел рассвет,

воздух влажный, чистый. Новых песен нет,

и под барабаны дождей неустанных

я пою весенний и смешной куплет

Снег скользит по спинам шапок-медвежат,

на ресницах иней вытемняет взгляд.

Надевайте шубы и целуйтесь в губы,

на морозе в губы по сто раз подряд

В марте для капелей не хватает нот,

в марте все сосульки сладкие, как мед.

И по лужам хрустким переулком узким

медленно и грустно пьяница бредет.

Город, город, город,

Ты татарин, я русский князь.

Я в плену, и тебе я дорог,

Ты натешишься мною всласть.

Припев: Отпусти ты меня, заплачу,

Запою в проводах, заплачу.

Улечу, улечу, улечу,

Не хочу, не могу иначе.

И не то, чтобы я устал,

Люди, люди, асфальт и лужи.

Среди многоэтажных скал

Я не нужен тебе, я не нужен.

Припев.

А люблю я лесную Русь,

Ты прости меня, голый город.

Не вернусь, не вернусь, не вернусь

В этот город - зеленый голод.

Припев.

Только годы идут, идут

Все в делах и заботах важных.

И размеренную маяту

Коронуют венцом бумажным.

Этот город есть где-то рядом здесь.

Только может в измерении другом.

Там дома без стен

И дано не всем

Побывать в чудесном городе таком.

Только подожди

Под его дожди

То, что думаешь, ты должен вслух сказать.

Город без машин,

Лица без морщин,

Вместо окон - просто добрые глаза.

Там любой малыш

Достает до крыш,

А в садах цветут забытые слова.

Там великих нет

И ни дат, ни лет

Не считают не законы ни луна.

Чтоб туда попасть

Не поможет власть,

Нужно просто заглянуть за сотню лет.

Там такой народ -

Отдает за вход

Все, что было, все, что есть и даже нет.

Так из года в год

Город все растет

И полно о нем по миру небылиц.

И настанет день -

Он для всех людей

Станет вдруг как небо синее для птиц.

Не люблю я величавых гор,

горы у людей воруют небо.

Я люблю свободу и простор,

и поля, беременые хлебом.

Жадный взгляд не терпит пустоты,

на равнинах жить неинтересно,

и неодолимость высоты

тянет самых сильных в неизвестность.

Горы, горы, ветры льдины,

пропастей бездонный срез,

вы, зеркальные глубины

в черном омуте небес.

Высота не испытает всех,

есть еще надежда на веревку,

но она порой отпустит грех -

люди это выдумали ловко.

Можно, надышавшись высотой

и сойдя с вершин, как с пьедестала,

на равнинах жизнью жить пустой,

вспоминая подвиги устало.

Горы, горы, ваши кручи

опустились в синеву.

Глубина влечет и мучит,

звезды падают в траву.

Путаем мы часто фронт и тыл,

следствием считаем мы причины.

Я в себе глубины не открыл,

хоть и подошел уже к вершинам.

И стыдливо прячу в глубину

мысли, что надеждами вершили.

Может, лучше раз пойти ко дну,

чем сто раз подняться на вершины.

Горы, горы, в высоте я

вижу, где белым-бело

приковали Прометея

для забав и для орлов.

Падают, падают, падают звезды,