Олег Малевич - Поэты пражского «Скита»

В. И. Срезневскому он пишет об «украинизации <���…> под защитой немецких штыков», об атмосфере «бешеной травли всего, связанного с русской культурой» [9]. Приведем отрывок из письма Бема А. С. Искозу от 8 мая 1918 г., лишь недавно обнаруженного дочерью последнего А. А. Долининой среди бумаг матери: «Политическое положение здесь страшно запутанное. Немцы устроили переворот, опираясь на них, крупные аграрии и промышленники проводят свою политику, и в результате появился гетман. Старая власть вела такую преступную политику, так раздражала всех своей шовинистической украинизацией, была настолько непопулярна, что ее падение было воспринято почти со злорадством. Но и гетманство опирается исключительно на немцев. Хотя сейчас ему неожиданно оказали поддержку немцы, но и эта подпорка не спасает положения. Дело явно идет к оккупации. Упорно говорят, что немцы собираются восстанавливать Россию, опираясь на Украину. Политические партии опять оказались совершенно беспомощными в самый решительный момент и сейчас вряд ли могут что-нибудь противопоставить новому строю. Все же события идут так головокружительно, что через неделю можно ждать нового сюрприза. <���…> Сейчас у меня есть работа, в Министерстве по великорусским делам, но в связи с переворотом рискую снова оказаться в рядах безработных <���…>» [10].

В этом письме Альфред Людвигович Бем, родившийся на Украине сын прусского подданного, предстает перед нами как человек с отчетливо выраженным русским самосознанием. Русский патриотизм Бема еще не раз ярко прозвучит в его высказываниях о мировом значении Пушкина, Толстого, Достоевского, Чехова, да и всей классической русской литературы. Известно, что в конце жизни он принял православие и стал называть себя Алексеем Федоровичем.

Летом 1918 г. Бем, вынужденный временно «дезертировать» с фронта науки (к этому времени он уже был автором нескольких литературоведческих работ, обративших на себя внимание коллег старшего поколения, в частности С. А. Венгерова [11]), возвращается в Петроград, где продолжает работать в Рукописном отделе Библиотеки Российской Академии наук под руководством А. А. Шахматова и В. И. Срезневского. Почти год он курсирует между Киевом, где остаются его жена и дочь, и Петроградом, а в июле 1919 г. в связи с предстоящими вторыми родами жены едет в Киев, к тому времени вновь ставший советским. Через месяц в Киев вступила Добровольческая армия А. И. Деникина. 16 августа 1920 г. жена Бема Антонина Иосифовна, урожденная Омельяненко, писала В. И. Срезневскому: «Я и сама не знаю, что с А[льфредом] Л[юдвиговичем], где он, жив ли. У меня есть лишь одни предположения. Знаю, что еще в ноябре, когда здесь были добровольцы, А[льфред] Л[юдвигович] по делам должен был уехать на юг. С тех пор я не имею о нем никаких сведений. Киев вскоре был занят советскими войсками, и мы, очевидно, оказались отрезанными» [12].

После пребывания на юге России и, возможно, в Грузии Бем из Одессы уезжает в эмиграцию. Весной 1920 г. он оказывается в Белграде, в ноябре переезжает в Варшаву, а в январе 1922 г. — в Прагу. (Жена с дочерьми приехали к нему только в 1923 г.).

Пережив крах романтических представлений о революции, Бем воспринимает новый строй как результат обывательского ее перерождения (именно так трактуется им эволюция взглядов А. А. Блока, В. В. Маяковского, Е. И. Замятина). Драматическая «предыстория» эмигранта Бема помогла ему без политических предубеждений относиться ко всей русской литературе 1920–1930-х гг., которую он решительно отказывался делить на «эмигрантскую» и «советскую».

В Варшаве Бем активно выступал как публицист в созданной Б. В. Савинковым газете «За Свободу!» [13], а в 1921 г. возглавил литературный кружок «Таверна поэтов».

Получив из пражского Карлова университета приглашение на должность лектора русского языка и литературы и переехав в Прагу, он продолжает свою кипучую и многостороннюю деятельность: является секретарем Русского педагогического бюро, создает при Русском народном университете семинарий Достоевского, организует Общество Достоевского, бессменно выполняя обязанности его секретаря, становится членом Союза русских писателей и журналистов в Чехословакии, Русского исторического и Русского философского обществ, Славянского института, Пражского лингвистического кружка, выступает в роли одного из инициаторов создания политической группы (клуба) «Крестьянская Россия», преобразовавшейся в декабре 1927 г. в партию (Трудовая крестьянская партия). Одновременно он заявляет о себе как вдумчивый и оригинальный литературный критик и много сил и времени уделяет воспитанию творческой молодежи.

Читать дальше