Николай Максимов: Голое небо

Чувствуя усталость от «холода высокой красоты», поэт очень сожалеет, что

В другом стихотворении («Когда я безумно устану») он с горечью заявляет, что его «ранние зори», когда он был «радостно нов», «утонули в позоре надуманно-ярких стихов». Находя, что современные поэты (речь идет, конечно, об акмеистах) — «упрямые мастера, с душой оледенелой», Коля Максимов в конце концов приходит к выводу, что выше всего — «радости и муки», которые «соткут узоры самых лучших строф». А стихотворение к возлюбленной так и написано «самыми простыми словами», которые сильнее всякой изысканно-алмазной печали. Стихотворение это — редчайший образец любовной лирики. Но было бы большой ошибкой причислять его обычному типу на тему о непризнанной любви: это радость стилистического преодоления, радость новых творческих достижений. В сжатой и обобщенной формуле говорится о том, что так часто случается в жизни: он полюбил девушку, и любовный бред его доходил «до слез и до боли», лишил его сна и покоя (первая строфа). И вот оказывается, что в прежние времена он рисовал свою печаль стилем акмеистов («слезы моей печали алмазнее заблистали»). Но теперь (третья строфа) он сам ищет этих слез и боли, стих его в «ореоле», ибо он нашел уже «самые простые слова» для выражения своих дум и настроений. Эти интимные признания самого поэта (хронологическая дата — 1925 г.) устанавливают перелом в его творчестве: он вернулся к старым мастерам слова и в их задушевно-глубокой лирике нашел себе прибежище. Лучшее его стихотворение «Врач сказал» так и написано в тонах тургеневской лирики. Сжатый, величаво-торжественный стиль стихотворения «В парке», изысканная рифма — кровно-близкие отзвуки мудрой поэзии Тютчева. А каким высоким пафосом пушкинской музы звучат эти строфы о «чужом счастье» («От людей не мог» и «Я поэт»), о примирении с неизбежной смертью («Да, я уже теряю связь»). Резкий отход от акмеистов, решительный поворот к старым классикам с их высокой лирикой вот путь, на котором остановила его смерть. Но такова была и эпоха, в которую он жил: тогда еще думали, что «форма» предрешает «содержание».

Нужны ли после этого гадания и предсказания? В одном из лучших своих произведений Коля Максимов писал:

Эту «тайну» своего сына разгласила мать, потому, что она верила в его счастливую звезду. Кровная вера матери стала теперь и нашей верой.

Ср. стихотворение «Мой голос».

Следовала зачеркнутая строфа:

И радостнее будет то, что было.

Забавы, воля, юность и весна,

Но глубже и полнее, чем у нас,

И словно эти матчи, легкокрыло.

В. Саянов. От классиков к современности. Критические статьи, Л., «Прибой», 1929, стр. 158.

Н. М. Максимову изменила в данном случае память. Цитата, приведенная им, находится в статье Гумилева «Читатель» в альманахе «Цех поэтов», книга третья, П. 1922, стр. 36. У Гумилева она выражена так: «Писать следует не тогда, когда можно, а когда должно».

«Камень», П. 1913, стр. 31.

Впрочем, в этом стихотворении есть кое-что характерное и для А. Ахматовой; ср. «Помолись о нищей, о потерянной, О моей живой душе…» «Четки», Берлин, 1923, стр. 45.

см. Приложение.

Дивных (зачеркнуто).

Тонкий (ок. ред.)

Спокойную размеренность (2-ая ред.); Узор расчисленный его… (3-я ред.); И нескончаемый узор его (ок. ред.).

Когда воздушная пьяней дремота (ок. ред.).

А он, танцующий (ок. ред.).

И словно декорация над ним (ок. ред.).

Закатная сияет (ок. ред.).

И дивно сочетанье переплета (ок. ред.).

Лиловых линий с фоном… (ок. ред.).

И только мы, не улетая… (ок. ред.).

Мечтательное, пристальней… (ок. ред.).

Как и мечты, легко танцуя… (ок. ред.).

Старинное (ок. ред.).

См. Н. Максимов. «Стихи», Л. 1929.