Михаил Ромм - Мастер снов

Бесспорно, ты пока нечем не занят,
Но не скучаешь, а сидишь, как сел.
И жизнь — не затянувшийся экзамен,
В котором не особенно успел.
И кажется, на собственную шалость
Пришёл взглянуть ты в стереокино.
Так вечеринка славно продолжалась.
Ром кончился уже, но оставалось
Какое-то дешёвое вино.
Дешёвое вино — мечта студента.
Конечно, до какого-то момента.

Шло время, и реальность свет тушила.
Вот вечер вышел, дверь не затворив.
На улице, как будто их душили,
Неотвратимо гасли фонари.
Тьма заглянула к ним огромной рыбой,
Готовая вот-вот отпрянуть прочь,
И каменные города изгибы
Волной прибоя затопила ночь.
Ложатся спать. Вот Алексей, сквозь сон,
Увидел: это врач подходит к Жене.
А потолок плывёт, плывёт: «Пижон» —
Подумал, и заснул без сновидений.

Спит Алексей, и вовсе ни к чему,
Чтоб знал он, что сейчас произойдёт.
И кажется, я знаю, почему:
Она опять герою моему
Другого ухажёра предпочтёт.
С фигуркой хрупкой, чёлкою смешной,
Юна и независима настолько…
Разденется, и я замечу только —
Под свитером одежды никакой.
Слетает свитер в несколько движений —
Она боится сложных отношений.

И в самом деле, если страсти нет,
И нет любви до умопомраченья,
Не лучше ли, как бы сказал поэт,
«Отдаться мимолётному влеченью»,
Чем эти реки жалобных угроз,
Рефлексия, картинные мученья,
Его тирады, и потоки слёз,
Какое это, к чёрту, развлеченье?
Хоть был бы он красив, как Аполлон,
Или умом блестящим наделен.
И даже, если думаешь о муже,
Конечно, понадёжней кто-то нужен.

И я, и я, как бедный Алексей,
В той школе на Кропоткинской, влюбился.
И я не смел тогда ходить за ней,
А всё глядел и издали «тащился».
Ах, сколько их, разбивших сердце мне,
Таких прекрасных, нежных, словно змеи,
Что сердце это можно бы вполне,
Как артефакт, показывать в музее.
Я так его и вижу при луне —
Всё в трещинах. Tак долго я страдал,
Пока жену свою не повстречал.

………………………………………

«Весь улей-город — улицы и зданья,
И каждый человечий организм,
Имеет назначенье и призванье —
Часть аппарата мёдособиранья,
Отлаженный, надёжный механизм.
Летят в открытом космосе заводы,
И даже там они находят мёд,
А ты от пчёл свободен, ты — урод.
О, как воздушный шар, внутри — свобода.
Здесь на песке забыл тебя отлив,
Но мёд опасен — он рождает взрыв.

Приятно знать, что исключён из списка,
Приятно знать, что далеко волна.
Сама собой идет вперёд страна,
А ты жуёшь ничейную сосиску.
Но это ведь иллюзия одна!
Строй не нарушить, сделав шаг из строя», —
(Бутылки громко сделали динь-динь)
Так думал Алексей, с авоськой стоя,
Покуда не открылся магазин.
Так следующее утро началось,
А дальше как обвалом сорвалось.

День скомкан и несвеж. День этот длинный
Припомнится: он к Жене приставал,
И, двинут ею в челюсть, осознал,
Себя не то звездой, не то скотиной.
В магнитофоне переставил ленту,
Потом побрёл на кухню горевать.
Олег, напившись к этому моменту,
Пришёл туда, чтобы его унять,
Но начал просто «Фантой» поливать.
Оранжевая струйка, пузырясь,
За шиворот со смехом забралась.

Пришла Евгения и вдруг поцеловала,
Поцеловала… Так. Бутылка водки.
Ещё шаги до тёмного провала,
И время смялось, час сменил походку.
Явились позже два цветастых друга,
Которых, видимо, никто не знал,
Но Алексей уже ушёл из круга
Гостей, и скис, или упал.
Потом его рвало ничем почти,
Он воду пил и скрючивался снова,
И в паузах твердил четыре слова:
«О Господи, прости меня! Прости!»
…………………………………………………..

Глаза открыл. Окно просило утра,
Но ночь как будто с комнатой срослась.
На кухне свет, но муторно и мутно,
И в голове мучительная вязь.
«Вода холодная»… — хотелось пить.
Покачиваясь, медленно пошёл,
Тут он задел за стул, потом за стол,
И ухмыльнулся: «Разве же забыть?
И разве странно гибели хотеть?
Сегодня или завтра, кто-нибудь
Начертит в небе наш последний путь.
И, может быть, нам лучше умереть.

Нет, гибели хотеть совсем не странно:
Добро, гуманность — суетные сны.
В метро в час пик кому они нужны? —
Мы в людях видеть умных тараканов
Статистикой обречены».
Три пьяных паренька из подворотни,
Неловкий за очками поворот.
Разжат кулак, ещё от страха потный.
Щербатый зуб, и крови полон рот.
Забьёшься в угол, для битья удобен,
Устав, светловолосый отойдёт
И внешне будет ангелоподобен.