Евгений Витковский - Век перевода (2006)

Никто не знал, кому и кем
Он в нашем графстве приходился.
Ах, как сидел он между тем:
Как будто впрямь в седле родился!

Собаки взяли след, — и вдруг
Ограда. Что же делать, братцы?
Перемахнуть иль, сделав круг,
С другого места подобраться?

Наш джентльмен — перемахнул,
И тут же в гневе и в досаде
Он обернулся, и взглянул
На тех троих, что были сзади.

Как героический девиз,
Он крикнул: «Норы! Здесь опасно!»
И вниз, — и вниз, — и вниз, — и вниз, —
И вниз, — в карьер, — на дно, — ужасно!

В две сотни футов глубины
Разверзла пасть каменоломня!
(Они потом ругали сны,
Кошмар увиденный запомня.)

Предупредить успев троих,
Погиб, как истинный мужчина.
Славнее тысячи других
Одна такая вот кончина!

И в людях долго не смолкал
Суровый бас, густой и зычный.
Надолго в душу им запал
Отважный джентльмен столичный!

Безденежье — удел глупцов,
А мы… Себе мы — не враги:
Наследство дедов и отцов
Мы выставляем на торги!
В делах застой, карман пустой.
Наш хлопок, уголь — кто берет?
Торгуй святым; святое — дым.
Вперед, вперед!

Очаг Шекспира (господа,
За это кое-что дают!),
Уютный домик (не беда,
Что это — Мильтона приют!),
Меч Кромвеля (хотите, нет?),
Доспех Эдварда (о, восторг!),
Могила, где лежит Альфред, —
Отличный торг!

Сбыть мрамор — тоже не позор
(Большая выгода при сем!).
Эдвардов разнесем Виндзор,
Дворец Уолси разнесем.
Не будь ослом, — продай на слом
Собор святого Павла. (Ай,
Какой барыш!) — Чего стоишь?
Считай! Считай!

Ужель неясно, торгаши,
О чем ведется эта речь? —
Не отовсюду барыши
Вам дозволяется извлечь!
Историю не продают,
Здесь неуместен звон монет.
Мы продаем и жизнь, и труд,
Но славу — нет!

На бойню отведи коня
(Он, старый, срок свой пережил!),
Лакея не держи ни дня
(Тебе он, старый, отслужил!), —
Но взгляд широкий обрети
На то, чем наш народ богат,
И славный флагман вороти,
Верни назад!

И если нет, куда ни кинь,
Стоянок лишних никаких,
Старинный флагман отодвинь
Подальше от путей морских.
Открой кингстоны. Пусть умрет,
Когда иного не дано,
И с флагом, с вымпелом уйдет
На дно, на дно!

Заждалось гномье — ишь, как долго
Держусь. И сник бы трусом,
Да никак. Стою, Геракл долга.

Вот бестолочь: да я и сам им
Давным-давно сломился бы,
Каб вздохнуть — клянусь небесами.

Так нет же: прут, мельтешат — гонят
На беду себе, недоумки,
В новую веру, в песню, в огонь.

Зло б взяло на себя самого,
Так ведь и их на меня берет,
Нет уж. Шагаю — и ничего.

Изболеться б, взвыть, хоть под стреху
Влезть — и пропади всё пропадом, —
Но не швали же на потеху!

Что ж, так и быть. В драку, так в драку.
И сон неймет, и смерть неймет меня,
Знай хорохорюсь — горе-Геракл.

Эй, вы, спесь, вошь, мелкая заводь,
Потише б, да попочтительней,
А то ж не умру никогда ведь.

Какой же была она — кос твоих медь?..
Забыл я, но летом поля золоты,
и в колосьях, если подолгу глядеть
против солнца, мерещится: ты!

Какой же была она — глаз твоих синь?..
Не помню, но осени сини без дна…
И сквозь оторопь разлук невыносимо
льнет, обволакивает: она!