Алла Кузнецова - Живучее эхо Эллады

Ах, до чего ж хитёр был этот бог!..

Геракл носился, не жалея ног,

Изведал, нетерпением горя,

И близкие, и дальние моря,

Спешил с рассветом на сырые косы,

Седлал в ночи прибрежные утёсы,

Ощупывал сокрытый тенью грот,

В песок зарывшись, ждал у сонных вод…

Везения ему не обломилось,

Как будто бы Тюхэ над ним глумилась.

Хитёр и осторожен старец вещий,

Но, всё-таки, попал Гераклу в клещи!

Не разорвать железные объятья!..

– Оставь меня!.. Ведь мы с тобой, как братья! —

Вскричал Нерей. – Умру в твоих тисках!..

И вены вздулись на его висках.

– Не брат ты мне! – сказал воитель строго

И посильнее сжал морского бога.

Но вещий старец телом не был стар —

Силён, как бык, хоть с виду сухопар.

Он в образы входил – то зверь, то птица!.. —

С самим Гераклом не боясь сразиться.

Но до чего же сильным был герой!..

Он тешился борьбою, как игрой,

А чтобы бога одолеть скорее,

Стреножил утомлённого Нерея.

– Открой мне тайну – обретёшь свободу,

Иль век тебе теперь не видеть воду!

И обуял Нерея смертный страх:

– Хоть я не брат, но вовсе и не враг!..

Чего же ты мне голову морочишь,

Не проще ли сказать, чего ты хочешь?!

– Да ты ведь знаешь!..

– Может быть и знаю,

Но может быть, что цель твоя иная!

Зачем спешишь, как будто дом горит?..

Я расскажу тебе про Гесперид!

Всё расскажу, но только отвяжись!..

Всего дороже собственная жизнь…

И престарелый бог в согбенной стати

Поведал путь к садам, свободы ради.

А чтобы он не очень-то грустил,

Геракл тут же старца отпустил.

Передохнул – и снова в путь далёкий

При туго опоясанном ремне,

Туда, где небосвод золотоокий

Вздымает Атлас на своей спине.

Вот Ливии [18] бесплодную пустыню

Уже наполовину пересёк —

В карагачами скрытой котловине

Приметил еле видимый дымок.

Предстал очам великого ахея,

Когда туда явился весь в пыли,

Сын Посейдона и богини Геи,

Великомудрой матери – Земли.

Он с виду был уверенным и бравым,

А по натуре – истинный злодей,

Лукавый великан с дурною славой,

С коротким, звонким именем – Антей.

Звал путников передохнуть с дороги,

И, навязав борьбу, одолевал,

А побеждённых сын богов жестокий

Всегда немилосердно убивал.

К Гераклу подошёл с оскалом нервным:

– Поборемся?..

– А отчего бы нет?

И в тот же миг Антей ударил первым:

Пришельца не понравился ответ.

Удар тот был и вправду ощутимым,

Герой подумал: «Не собрать костей!..»

В единоборстве слыл непобедимым

Хранящий тайну опытный Антей.

Её он прятал вглубь души нескромной

(И боги догадаться не могли!):

Когда ослабевал борец огромный,

Касался телом матери – Земли.

И обновлялись силы в хищном сыне

От пяток и до самого чела,

Он черпал их у матери – богини,

Она его спасала, как могла.

Но вот Геракл, увиденному внемля,

Сообразил (хоть смейся тут, хоть плачь!):

Чем больше он швырял врага на землю,

Тем здоровее вскакивал силач.

От той догадки стал герой смелее,

Поднял Антея, волю дав рукам, —

Иссякли тут же силы сына Геи,

Геракл сдавил – и помер великан.

Что вынес воитель, осилит не каждый!

Испробовал вдоволь и зноя, и жажды,

Торопит вперёд непослушные ноги,

В зыбучих песках не находит дороги.

Солёная влага глаза ему щиплет…

Но вот, наконец, долгожданный Египет!

Геракл направляется к берегу Нила —

Волна утомлённое тело омыла.