Виктория Янковская: По странам рассеяния

Недавно я видела южное небо
И даже колосья пшеницы…
Красивы прообразы нашего хлеба,
Колосья, как стрелы-ресницы.

А южное небо совсем не такое —
И глубже оно, и звездистей.
Но режут экспрессы пространство любое,
Я снова в стране этой льдистой.

Здесь реки не синие — реки в оковах.
Под небом беснуются галки,
Предвестники зим неприютно суровых…
Мне лета минувшего жалко!

Точно раковина, небо на закате
Отливает перламутром и багровым,
И луна дневное бёленькое платье
На глазах сменила золотым покровом.

И в неверном этом переходном свете
Почернели чайки и взвились, как листья, —
Как сухие листья, что взметает ветер,
Как мазки небрежной своенравной кисти.

Я сама не знаю, как случилось это,
Заволнилось море, стал прозрачен воздух…
И — ушло опять незримо быстро лето,
Как, срываясь в ночь, летят в пространство звезды…

За белой мартовской метелью
Пришла немедленно весна,
В саду запахло талой прелью,
Природа тянется со сна…

Каток расплылся желтой кашей —
И голуби снуют по ней:
Урчат, блаженствуют и пляшут —
Их шейки — радужней, синей.

По-новому грохочут звонко
Составы поездов вдали.
А в воздух — золотой и тонкий,
Исходит нежность от земли…

Не служат ей помехой трубы,
И копоть не мешает ей —
Весна скользит в глаза и губы,
Добрее делает людей!

Проплыли, пролетели и проехали
Шестнадцать тысяч бесконечных миль —
И Память укрепилась сразу вехами,
Пробившими слежавшуюся пыль.

В Железном Занавесе что-то лопнуло,
Пахнуло в воздухе опять весной…
В платочках женщины и сено копнами,
Березки белые — пейзаж родной.

Там ставят памятник на Дальней Родине
Поляку Деду за его дела:
Страна моя еще больна невзгодами,
Но Русский флаг нежданно подняла.

Спасибо Року — где-то есть радетели,
Решившие ошибки исправлять.
Спасибо им, что я была свидетелем
И мне теперь спокойно умирать!