Аглаида Шиманская: Я вам прочту

Я тепло встречаю, словно друга,
Греюсь, отдыхаю и люблю
Этот распустившийся цветочек
И старушку-кофточку мою.

Воробьи и голуби на крыше
Зашумели праздником весны,
И сегодня до последней травки
Все без исключенья влюблены.

К облакам деревья льнут верхушкой,
Облака уносят горький дым.
Почему смотреть приятно выше,
Почему все кажется другим?

Муха, земляной червяк… Улитка
Скользкая, слюнявая, ползет.
По дорожке я пойду за нею,
Провожу, как гостью, до ворот.

Этим морем на простой открытке
Я живу, я крепну, я дышу.
К небесам обыкновенной ниткой
Розовое облачко пришью.

Я могу рукой его потрогать
И на крыльях прилететь на зов,
Подарить тебе могу немного
Ласковых и добрых слов.

Лебедь белый, фарфоровый, хрупкий,
Лебединая нежность моя.
Солнце светит оранжевой юбкой,
Дышит небо, дышу и я.

Воздух теплый, сияющий, звонкий,
Мечет искорки птичий глазок,
А подснежник соломинкой тонкой
Опьяняющий тянет сок.

Поцелуи, звонки телефона,
Скачет пульс (на окне — воробей),
Ярко-красные анемоны,
Словно маки с русских полей.

Догоняют друг друга стрелки:
Как мучительно встречи ждать!
Бьются часики дробью мелкой —
Скоро, скоро, минут через пять…

На скамейке, в лесу, на поляне
Ты и я, только я и ты,
Это жизнь на невидимом плане,
Где-то, как-то, из пустоты…

Мира нет. Только я и ты.

Благодарю Тебя за теплую постель,
И эту комнату, и хлеб насущный,
За милую дневную канитель,
И скромный стих, душе моей послушный.

За каждый взгляд, улыбку и привет,
За огонек, мигающий в окошке,
И этот детский бархатный берет,
И крошечные туфельки на ножках.

Благодарю за звезды, за слова,
За синий цвет и где-то берег южный,
Благодарю, что я еще жива,
Хотя, быть может, это и не нужно.

Какой-то вздор переживают души —
Какая важность — новый абажур!
А едкий дым в окно летит и душит
И я как тень по комнате брожу,

Не находя желанного покоя,
Стихи пишу и подметаю пол.
Идут дожди. Ручьи текут рекою,
Незваный гость на огонек пришел.

Что делать с ним? Я буду только слушать —
О Боже, как мучительно вдвоем!
А у него вдруг вырастают уши
И лапа тянется за сухарем.

Настало утро. Дождь не прекратился
И сыплет, сыплет капельки в окно.
Как будто ветер за ночь утомился…
О чем пишу? Не все ли мне равно!

Цветок на небо загляделся
И тонет в золотых лучах,
А легкий ветер разлетелся —
Какой простор на небесах!

И лепесток слетел от счастья,
Без памяти летит другой.
Так распылился весь на части
Цветок небесно-голубой.

Летний вечер. Вокзал. Огоньки.
Под мостом — поезда, гудки.
Спуск по лестнице, крытый перрон.
— Вы куда? — На дачу, в Медон.
Там в прихожей стоит сундук,
Там живет приветливый друг,
Там невидимых много чудес —
Засыпает и грезит лес,
Лукоморье, ученый кот…
Тихо. Слышу как полночь бьет.
Осветила окно луна,
И тревожна, и влюблена
В куст сирени иль в юный клен,
Он в сиянии, он влюблен.
Сердце лунное, лунный сон…
— Вы куда? — На дачу, в Медон.

Прошлое нахлынуло волной
Светлой, легкокрылой и певучей.
Дом стоит холодный и пустой,
Куст разросся темный и колючий.

Ничего сберечь нам не дано.
Был приют, казалось, очень скромный,
Милый друг, вы помните ль? Я помню
К звездам устремленное окно.

Все равно, что будет впереди.
Теплый луч стучит в стекло слепое.
Никого. Уехали. Не жди.
О, как грустно может быть весною!

Пожить бы мне спокойно, просто,
Без огорчений и забот,
Без мысли, напряженной-острой,
Как глупый человек живет.