Звали философа Григорием Саввичем.
Старик и вирши пописывал.
А как не писать?
Зима идет, а старость давно уже пришла,
И просьба о шубенке, ей-богу, не грешна.
И все же мы не правы, блатных щедрот взалкав,
Еще чего, дубленка!
Засунь ее за шкаф.
Пускай в дубленке ходит
По Невскому поэт,
Которому подходит
Дубленый силуэт.
А мы в каком-то смысле
И в рвани хороши:
Душа болит от мысли,
А мысли — от души…
Здесь просилось: Была б душа в нирване и т. д.,
Но Григорий Саввич подсказкой пренебрег
И закончил достойно:
«Боже мой! Коликой я дурак,
Забочусь о шубьонке,
Будто в ней обитает со вшами блаженство!
Так-то мы, любезный приятель, малодушны,
В телесных надобностях попечительны
И проворны».
Дату ж проставил предположительно:
«Друга половина вересня 1791 р(оку)».
1987
Уж как кореш кореша волок
В Ко́невичи, горный хуторок,
Тропочкой, взбирающейся круто,
С нитроглицеринчиком в горсти.
Думали, вовек не добрести.
Добрели. Хорошая минута.
Выбрались и встали в полный рост.
Высится над кручею погост.
Кто ж это глядит на гостя косо?
Коневичи в саблях и усах,
Коневичи с трубками в устах —
Грозные хранители утеса.
Кореша встречает отчий кров,
Коневич-отец кричит, суров:
«Как тебе не стыдно, срам те било!
Гостя уморил бы, что тогда?»
(Тропочкой крутою, вот беда,
Гостюшке дыханьишко отбило.)
Коневич восьмидесяти лет
Гостя волочет на табурет —
Около печурки поспокойней.
Вслушиваясь в Коневичей речь,
Гость мечтает: здесь бы и прилечь
В Коневичах, возле колокольни.
Здесь и отдохнуть в конце концов
Около усатых удальцов,
Высеченных местным камнеделом;
Так, чтоб с высоченной вышины
Долы были свежие видны,
Спящие в тумане отверделом.
Коневич-отец несет вина,
Посидите, молит, дотемна,
Переспите тут, а с утра доле;
Добрым сыром хвастает старик;
Вслушиваясь в Коневичей крик,
Гость соображает: козий, что ли?
«Козий, что ли?» — спрашивает у
Кореша, а тот ни тпру ни ну;
Коневич-отец, сидящий рядом:
«Козий, козий»,— гостюшке в ответ.
Меркнет за окном небесный свет.
Гость глядит на сыр хорошим взглядом.
Мур да мур, мурлычет кот сквозь сон,
Все угомонится, спит и он;
Горы прикорнули у порога;
Даже псы не брешут из конур.
Как там у Сережи? — Warte nur.
Balde [14] Подожди немного. Скоро (нем.).
. Скоро. Подожди немного.
1987
Александр Павлович Лукьянов был многолетним партнером М.И. Бабановой на сцене Театра Революции.
Рана темпорариа (Rana Temporaria) — травяная лягушка.
Добрый день! (молд.).
Бедана (узб.) — перепел; здесь — бойцовый перепел, используемый в перепелиных боях, местом проведения которых служили чайханы.
Гойя (венг.) — аист.
Примаш (венг.) — первая скрипка и центральная фигура венгерского цыганского ансамбля.
Дядя Митя (венг.).
В.П. Филатов (1875—1956), глазной хирург.
А ежели кто ни за МУ, ни за «ми»,
То пусть почитает хотя б Низами.
Биологических (диплом МДТ № 000942 от 17 июня 1974 г.).
См., напр., мое предисловие к кн.: X а м о р и Й. Долгий путь к мозгу человека. М., Мир, 1985.
То же, что ланцетник.
Плавательный бассейн.
Подожди немного. Скоро (нем.).
См., напр.: Мозг ночью спит, как сад в безветрии.
Клонилась речь на семинаре
К функциональной асимметрии
Его бугристых полушарий…
В пространстве левом — опыт умственный,
Прохладный, дышащий безликостью,
В пространстве правом — вещный, чувственный,
С шероховатостью и выпуклостью!
А. Кушнер
Выполнив ряд уникальных исследований по нейробиологии ланцетника и будучи заинтересованным в строгой охране этого уникального представителя отечественной фауны, я наивно полагал, что единственная в стране уникальная популяция ланцетника надежно засекречена; к сожалению, эти надежды не оправдались (см. ниже).
Биолог мне ланцетника покажет.
Читать дальше