Юлия Друнина - Стихотворения (1942–1969)

Мне и люди такие по сердцу,
Мне такие нужны друзья,
Что с великими планами носятся —
Пусть и выполнить их нельзя.

И смотрю на тебя я пристальней,
Мой любимый, с недавних пор:
Мне не надобно тихой пристани —
Подавайте мне шумный порт!

Я помню:
поднялся в атаку взвод,
Качнулась
земля родная.
Я помню:
кто-то кричал
«Вперед!» —
Может, и я,
не знаю.

Ворвались
в немецкие блиндажи
Мы
на сыром рассвете.
Казалось,
стоит на свете жить
Ради мгновений этих.

…Я помню:
в тиши тылового дня,
Где-то на формировке,
Впервые в жизни моей
меня
Обнял лейтенант неловкий.
И руки мои не сказали:
«Нет!» —
Как будто их кто опутал,
И думалось:
я родилась на свет
Ради такой минуты.

…Я помню:
в родильном покое —
покой,
Он мне,
беспокойной,
странен.
Здесь тихо,
как вечером над рекой,
Плывут,
словно баржи,
няни.
Мучения,
страхи
уже позади,
Но нет еще
трудных буден.
Я думала,
дочку прижав к груди,
Что лучше минут
не будет.

…Я помню
другое рождение:
в свет
Моя появилась книга.
И снова казалось —
сомнений нет,
Счастливей не будет мига.
Но сколько еще
таких же минут
Мне довелось изведать.
Да здравствует жизнь!
Да здравствует труд!
Да здравствует
радость победы!

А если
приходится нелегко,
Меня не пугает это:
Да здравствует
жизни великий закон —
Смена зимы и лета!

Вопреки столичному порядку,
Городским привычкам вопреки,
Плачет, разливается трехрядка
На проспекте у Москвы-реки.

На глазах сконфуженной милиции,
«Москвичам» и «Волгам» на беду,
Молодухи с каменными лицами
И поют и пляшут на ходу.

А за ними, в окруженье свиты
Из седых, заплаканных старух,
Паренек студенческого вида
Про камыш во весь горланит дух.

Знать, на службу провожают хлопца.
Не на фронт, не в бой. А посмотреть —
Столько горьких слез сегодня льется,
Будто бы уходит он на смерть.

Но старух осудишь ты едва ли, —
Не они ли в сорок первый год
Молча, без рыданий, провожали
Нас с тобою в боевой поход?

Незаметно взрослеют дети,
Незаметно стареем мы.
Что ж, давай-ка без грусти встретим
Дуновенье большой зимы:
Знойкий ветер, еще бесснежный,
До седин еще — целый век.
Очень медленно,
Очень нежно
Он закружится — первый снег.
Мы не будем грустить об этом,
Милый друг, понимаем мы —
Если есть чем припомнить лето,
Не пугают снега зимы.

Очень трудно в городе в июле —
Словно домна, город раскален.
Тщетно люди окна распахнули —
Пышут жаром камень и бетон.

Душно. Остаются на гудроне
Отпечатки туфель и сапог.
В дальнем Юго-Западном районе
Вдруг с полей повеял ветерок…

Пусть чихают, пусть чадят машины
В раскаленных улицах Москвы,
Он сильней, чем тяжкий дух бензина, —
Слабый запах скошенной травы.

Зову матери-земли послушны,
Ускоряют девушки шажки,
Тянут носом древние старушки,
Раздувают ноздри пареньки.

А на ипподроме слышно ржанье
Рвущихся на волю кобылиц…
Ветер стих. Очнулись горожане.
Медленно сползли улыбки с лиц.

В шуршащих платьицах коротких —
Капроновые мотыльки! —
Порхают стильные красотки,
Стучат стальные каблучки.

А у стены,
В простом костюме,
Не молода,
Не хороша,
Застыла женщина угрюмо —
Стоит и смотрит, не дыша.

Скользнув по ней
Бесстрастным взглядом,
Танцор другую пригласит.
Чужая юность
Мчится рядом
И даже глазом не косит…

Нет,
В гимнастерках,
Не в капронах
И не на танцах,
А в бою,
В снегах, войною опаленных,
Ты
Юность встретила свою.

До времени
Увяли щеки,
До срока
Губы отцвели,
И юность уплыла
До срока,
Как уплывают корабли…

И я, счастливая, не знаю,
Чем в эту праздничную ночь
Могу тебе помочь, родная,
Чем может кто-нибудь помочь?