Анатолий Жигулин - Летящие дни

За грозным ревом самолетным
Никто не видел, как прошли
Неясным клином перелетным
В холодном небе журавли.

И на обветренных покосах
Блестит стерня со всех сторон.
И тихо светится в березах
Седая боль былых времен.

Но все как будто бы забыто
Землей, природой и людьми.
И даль и сердце — все открыто
Покою, свету и любви.

* * *

Поле, поле. Свет спокойный
Розовеет на стерне.
Словно все огни и войны
Грохотали в стороне…

Может, это только снится —
Эти желтые поля,
Эти узкие бойницы
Белого монастыря?

Может, вдруг ударит выстрел,
Словно гром над головой,
И растает в небе чистом
Серый дым пороховой?..

* * *

Спит рядами теплый ельник,
А у края, на юру,
Сиротинка можжевельник
Зябко ежится к утру.

Невысокий, неказистый,
Сизоватый от росы
Одинокий куст смолистый
Среднерусской полосы.

Можжевельничком зеленым
Посыпали в старину
Путь последний, похоронный,
В неуютную страну…

Вот какой обычай дальний
На холодном на ветру
Вдруг напомнил мне печальный
Можжевельник на юру.

ВИНТОВКА СВТ

Когда-то ею на парадах,
Пока не грянула война,
Новейшей, десятизарядной,
Так любовалась вся страна!

О, ряд штыков, блестящих, плоских!
Он с детства памятен и мне.
И звонкий шаг у стен кремлевских,
И первый маршал на коне…

Но трудный опыт горькой правды
С годами памятней вдвойне:
То, что годится на парадах,
Не все годится на войне.

И в грозный час военной стужи
У огневого рубежа
То неудачное оружье
Сменил надежный ППШ…

Но почему-то так непросто,
Так странно стало на душе,
Когда тяжелый длинный остов
Нашел я в старом блиндаже.

Я этот ствол стальной и ржавый
Не мог спокойно обойти:
В нем наша боль,
И наша слава,
И веха нашего пути.

* * *

Ржавые елки
На старом кургане стоят.
Это винтовки
Когда-то погибших солдат.

Ласточки кружат
И тают за далью лесной.
Это их души
Тревожно летят надо мной.

* * *

Кукует поздняя кукушка.
Клубится пар грибных дождей.
Дубы качают на верхушках
Пучки зеленых желудей.

И я иду тропинкой хвойной,
Травинку горькую грызу.
И так чудесно, так спокойно
В согретом солнечном лесу!

Но не могу переупрямить
Ту боль, что сердце мне свела, —
Моя измученная память
Гудит во все колокола.

Гудит во мне глухим набатом
О днях ошибок и потерь,
О том, что сделано когда-то
Не так, как сделал бы теперь…

А лес шумит на косогоре…
Скажи, кукушка, сколько дней
Еще мне жить,
Еще мне спорить
С жестокой памятью моей?

КОЛОМЕНСКОЕ

А за окошком — родина:
Подъемный кран да глина.
Да желтая болотина,
Да красная калина.

А поправей немного,
В серебряной росе —
Веселая дорога —
Каширское шоссе.

И листья кружат в танце,
И ветки — словно сеть.
И едут иностранцы
На церковь поглазеть.

Летящая, как слава,
Из глубины веков,
Для них она — забава,
А для меня — любовь.

И вдалеке за горкою —
Поля, поля, поля…
Полыни ветка горькая
Она — как жизнь моя.

Привет родному краю!
Я весь навеки твой,
Я медленно сгораю
С березовой листвой.

* * *

По лесному перелогу,
По ракитовым кустам
Прямо выйду на дорогу
К дорогим моим местам.

С ручейком посередине
Сыроватый редкий бор.
Там сорока на осине
Мне знакома с давних пор.

Удивляясь, словно чуду,
Всяким травам и хвощам,
Понемногу позабуду,
Что кому наобещал.

Позабуду день, что прожит
В бестолковой толкотне,
И друзей моих хороших,
Что злословят обо мне.

Ничего она не стоит,
Вся на свете суета,
Рядом с мудрой красотою
Придорожного куста.

* * *

Зеленые дали померкли.
Но осень суха и чиста.
По старой разрушенной церкви
Узнаю родные места.