Владимир Сосюра - Стихотворения и поэмы

Он бросился под крик «вперед!»
на амбразуру дота смело,
и захлебнулся пулемет
под молодым и сильным телом.

Упал он и погиб, как жил, —
победно, искренне и строго.
Своим он сердцем дот закрыл,
чтоб отворить нам в жизнь дорогу.

Последним взглядом он ловил
весь мир с бессмертной красотою…
И солнце падало в крови,
благословляя смерть героя.

В серебро нарядились каштаны,
шумный день догорает быстрей,
и январь через город туманный
бродит в мутном огне фонарей.

Он под снежными ветками бродит,
что таинственно реют над ним,
и на стеклах цветы он выводит
леденящим дыханьем своим.

Это знак, что уже из-за моря
в путь-дорогу пустилась весна
и в живом, обновленном узоре
те цветы нам подарит она.

А дни, как тени, мимо, мимо, мимо!
Ты думою стремись за ними вслед.
Пусть жизнь спешит вперед неутомимо,
ты вслед за ней не запоздай, поэт.

Крыло в крыло. Не отставай в стремленье.
Всегда в пути, стремись на яркий свет,
чтоб после не было суровых сожалений…
Не отставай от времени, поэт.

Пускай живет в словах, как звон в металле,
бурливый путь прекрасных наших лет.
Одной нам жизни, скажем прямо, мало…
Не отставай, смотри вперед, поэт.

Сеет и сеет снежок,
лег на просторы дорог.
В рощице ветер встает,
грустную песню поет.
Сеет и сеет снежок.

А под снегами зерно.
К свету пробьется оно.
Счастье заглянет в окно.
Спит под снегами зерно.

Сеет и сеет снежок…
Что я свершил, что не смог?..
Небо в туманном снегу.
Что еще сделать смогу?

В сердце, что солнца полно,
песен бросаю зерно,
чтобы, весною созрев,
словом взошел мой посев.

Снежный туман, высота,
солнцем душа залита,
словно когда-то, давно…
Будет весна-красота,
Счастье заглянет в окно!..

Как чудесно в поле!
Без конца бы шел.
Тополя на воле,
солнце, сад и дол.

Вновь я юный, юный
и веселый вновь…
Телеграфа струны,
пойте про любовь!

Смолкли батареи,
грозные в бою.
Снял я портупею
и шинель свою.

После дней ненастья,
стяг родной, алей!..
Счастье, счастье, счастье
на земле моей!

Распелись птицами дубравы,
шумят хлеба в краю родном.
Подсолнечник золотоглавый
за солнцем тянется лицом.

Над ним плывет родное небо,
согрето блещущим лучом.
Я, как и он, всегда хотел бы
к тебе повернут быть лицом.

К нам шли они ордой несметной,
несли нам кровь и мрак разлук.
Их нынче путь — не марш победный —
подметок деревянных стук.

Теперь умолк их крик нахальный,
в их мутном взгляде — волчья жуть.
В одежде полоненных дальний
им надлежит осилить путь.

Идут, махаючи руками,
как автоматы, тени зла.
Их проклинает каждый камень,
моя земля их прокляла.

На них глядит как из тумана
мать, вся в морщинах горевых.
Быть может, дочь ее — Светлану
замордовал один из них?

Они идут. Таких немало,
познавших силу наших рук,—
и хмуро слушают кварталы
подошв их деревянный стук.

По аллее иду я,
друга милого жду.
И цветам поцелуи
солнце дарит в саду.

А цветам это любо,
и, воздушно-легки,
как раскрытые губы,
чуть дрожат лепестки.

В твоих очах одна моя надежда,
и вся любовь в лучистых их морях.
И всё, чем жил, о чем я думал прежде, —
в твоих очах.

В их глубине краса души сияет.
Пока в крови пожар еще не стих,
моя любовь зарею полыхает
в очах твоих.