Сергей Городецкий - Избранные произведения. Том 1

Истомленный, обнищалый,
Я опять к тебе пришел,

Где я прежний, ярко-алый,
Небо знающий орел?

Я пришел — зачем не знаю —
Бедный, сирый и нагой.

О, мои полеты к раю,
В терем солнца золотой!

Все истомы, все паденья
Возлелеял и принес.

Где вы, зори откровенья,
Блески утренние рос?

Потемнелый, потускнелый,
Видишь мой погасший лик.

О, мой солнечный, мой смелый
На рассвете первый крик!

Ты устала? Я ласкаю.
Воет вьюга? Я с тобой.
Гаснут искры, улетая,
Блекнет пепел золотой.

Хочешь сказку? Жил на свете
Белый ангел. Где? — Забыл!
Помнят звезды. Знают дети.
Он всегда печален был.

Уж слезинка? Ну, не надо!
Много сказок для тебя:
Вышла козочка из сада…
Что? Обидел? Я — любя.

Воет вьюга. Потемнело.
Лето, лето! Светлый юг…
Ходит дрема и несмело
Замыкает сонный круг.

Белой вьюгой запушило,
Тесный терем замело.
Сердце зимнее застыло,
Алой кровью затекло.

Солнце, витязь златолатый,
Ходит небом голубым.
Загляни ко мне, богатый
Блеском бело-огневым!

За тобою днем слежу я —
Все окошко в серебре,
Темной ночью ворожу я, —
Загоришься ль на заре?

Ты одна моя отрада,
Солнце, витязь золотой!
Ах, когда ж весна-услада
Плен растопит снеговой!

Зима твой терем миновала,
И солнце смехом золотым
В окошке белом заиграло,
Дробясь по иглам ледяным.

И топит, капая слезами,
Налеты позабытых вьюг.
И ты с блестящими глазами
Ко мне выходишь, вешний друг.

«Весна настанет?» — Да, настанет.
«Ты чуешь?» — Чую. — «Знаешь?» — Да.
Весна заманит, и обманет,
И унесет-завьет… Куда?

Ветер, в стекла не звени:
Нежен мир умерших нег.
Быстрый ветер, не гони
Желтых листьев вялый бег.

Клонит душу поздний цвет.
Мил очам увялый лист.
Будет снова? Будет, нет —
Прежний свет еще лучист.

Дальше, дальше! Вянет день.
Ну хоть миг! Вот так. Блесни.
Брось в пустое поле тень
И тони в своей тени.

Стены серы, даль в тумане.
Речка реет под окном.
Приходи к реке заране,
Я махну тебе платком.

В свете алой вечерницы,
Из печальной высоты
Я увижу из темницы,
Как заломишь руки ты.

Мать любимая, родная,
Я с тобой издалека!
Хочешь: сына огневая
До тебя домчит река?

Только раз мне обернешься,
Только раз мне скажешь:
«Милый». И подумаешь: «Люблю», —
Сердце вспыхнет и взовьется
В сине небо алокрылой
Жаром-птицею Люблю.

Только уст моих коснешься,
Только голос легкокрылый
Тихо вымолвит: «Люблю», —
Сердце станет и несется
В недра темные могилы
Углем-птицею Люблю.

Помнишь, вьюга налетала,
Помнишь, стужа леденила,
Рукавом ты запахнулась,
Темным сердцем замирала,

Мысли милые таила,
Смутным смехом улыбнулась.
Лунный иней, белый иней,
Сединою лес повитый,

Сонных веток колыханье…
Я под лаской ткани синей,
Рукавом твоим закрытый,
Целовал твое дыханье.

Заледенелая и снежно-белая —
И всё же серые глаза,
И всё же тонкая рука.
Такая тихая и вся несмелая —

Оцепенелая гроза,
Закаменелая река.
Что под глубинами и под сединами
Заполоненная весна?

Зеленотопкая тайга?
И под сияющими льдинами
Душа ли белая ясна?
И сердце ль вковано в снега?

Замети меня метелями,
Белой вьюгой закрути,
Вьюжной песней утоми,
Чтоб за елями, под елями
В белоснежный сон уйти —
Только сон не отыми.