Борис Свердлов - Любили мы, любили нас…

Моё родное понизовье
В барханах вечного песка
В степи, у моря в изголовье,
Да будет славно на века!

Пусть волны Волги катят плавно
До самой пристани родной.
Тебе, мой кремль, не вижу равных,
Горжусь я, Астрахань, тобой!

На Лебедином озере туман
Расходится и тает понемногу.
И лебедь, продолжая свой роман,
Зовёт подругу в дальнюю дорогу.

Великолепен города уют
В дремотный час стихающего гуда.
Старинные часы на башне бьют,
Опаздывая вечно на минуту.

Всё чередом, как было, так и есть:
Старинный стиль хранят ещё Исады.
Мой милый город, я с тобой, я здесь
И ничего мне более не надо.

О, Астрахань, судьба моя и рок,
И Родина от центра до задворок.
И если покидаю твой порог,
То знаю, что как сын тебе я дорог.

Над городом опять задул Норд-Вест.
Лист за листом слетает на запруду.
А вдалеке над колокольней крест
Хранит всех нас и Кремль, подобный чуду!

Что же вы шумите, тополя?
С ветром вечным спорите без толку?
Я со стен старинного Кремля
Вижу вас, и дальше вижу Волгу

Вижу, как пожухлую листву
Встряхивает ветер под ногами.
Город мой, в котором я живу
Исчисляет летопись веками.

Перед взором, стаями паря,
Птицы собираются к отлету.
Снова подмастерья октября
Город покрывают позолотой.

Всю, как есть, мою степную Русь
Вобрало единственное слово.
Если в этом мире повторюсь,
Повторюсь я в Астрахани снова!

Мы раскурили трубку мира
С душистым, терпким табаком,
И нас неспешно озарила
Луна чудесным серебром.
Ночь потеснила тёплый вечер,
На яхте парусом шурша,
И нашей радовалась встрече
Моя ранимая душа.
Водили звёзды хороводы
И отражались на воде.
Кто здесь не чувствует свободы,
Тот не найдёт её нигде.
По капле выпили без тоста,
И каждый знал наверняка,
Что где-то там сливались просто
И это небо, и река,
И мелкий плёс, что еле виден,
И дерева на берегу В одну родимую обитель,
Жить без которой не смогу.

Февраль прошёл. Остатки снега
Теплынь подлижет языком.
Зима, уставши от набегов,
Уже сошла за окоём.

И вот на белом ледоколе,
Ломая льдины пополам,
Весна блаженствует на воле,
Как захмелевшая мадам.

И ветер, взвинченный от счастья,
Как никогда, был верен ей,
Он тучу чёрную на части
Порвал, чтоб стало посветлей.

Куда ни глянь – на женских лицах
Уже искрится новизна…
И вправду, как тут ни влюбиться,
Когда на улице весна!

Есть, наверное, счастье в том,
Что душа и жизнь едины.
И листает день за днём
Память давние картины.

Здесь когда-то юный я
И любил, и куролесил.
Нежной страсти не тая,
И беспечен был, и весел.

Далеко мой дом и сад,
Тут и солнце светит ленно,
Волны весело штормят,
Омывая берег пеной.

Разбежаться, что ли, мне
И поплыть туда, – поверьте,
Где на синей глубине
Судно плещется на рейде.

Оседает солнце в скалах,
Морем пахнет небосвод.
У высокого причала
Пассажиров судно ждёт.

Наслаждаясь горькой трубкой,
Как один из могикан,
Смотрит вдаль из вечной рубки
Мир познавший капитан.

Он прошёл морские мили
Я протопал пол-земли,
Где его ветра носили,
Там меня пути вели.

Он опять с людьми и грузом
Порт покинет – спору нет!
Взглядом Робинзона Крузо
Я гляжу ему вослед.

На главную почту я нынче
По самой советской централи.
Где каменный Киров у всех на виду
Стоит на своём пьедестале.

Навеки закован в железобетон,
Увенчанный правдой и ложью,
Над ним лишь листва обрывается с крон
И нежно ложится к подножью.

Вот снова кружится и падает лист
С какой-то неведомой грустью…
Не смог отстоять ни один коммунист
Родное советское устье.