Ирина Озерова - Память о мечте (сборник)

Почему же не дано поэту
Перенять непринужденность эту,
Правдой незатейливых историй
Искупить добра извечный плач.
Но войска бессильны без приказа,
А талант опасней, чем проказа.
Мир теперь похож на лепрозорий,
Где смеяться силится циркач.

Но стекают слезы по белилам…
И они становятся мерилом
Гения, рожденного в сорочке,
Истины искусства в ремесле.
А поэт уже сутулит спину,
Строчка превращается в морщину,
Он творит в бессрочной одиночке
На своей придуманной земле.

Я хочу бежать по росе,
Отыскать студеный источник,
Но я поздно встаю, как все,
Как у всех, будильник испорчен.

Душ приму и сяду к столу,
Выпью чаю и газ закрою,
После этого к ремеслу
Я усердье свое утрою.

Проклиная себя и мир,
Буду думать строчку за строчкой,
Как башмачник, как ювелир,
Как изгой – кустарь-одночка.

Но забуду я про часы,
И про долю мою кривую…
Может, в мире вместо росы
Я сама теперь существую?!

И напрасна вся воркотня,
Уязвленной гордости жало,
Если девочка вдоль меня
Как по чистой росе пробежала.

Разлинованные тетради,
Каллиграфии злая муштра…
Педагог, как конвойный, сзади
Подгоняет нас в жизнь с утра.

Но единожды, счастья ради,
Начался урок, как игра,
И пророк на скудном окладе
Заявил, что пришла пора

Полюбить, убежать в бродяги,
Верить сердцу, а не бумаге,
Жить величьем черновика!

Мы учебник перелистали
И от всей души освистали
Непонятного чудака!

Я завидую памятникам,
Памятникам разных эпох.
Массивные постаменты
Связывают их с землей,
И если в гранит упираются
Не ноги, а копыта коня, —
Это неважно:

Герой состоит, как кентавр,
Из единой гранитной плоти.
Памятники ставят,
Преимущественно, в средних широтах,
А в средних широтах
Не бывает землетрясений.
И потому я завидую памятникам,
Которые не знают,
Что значит
Почва, уходящая из-под ног.

А кому завидовали некоторые
Из этих бронзовых и гранитных людей
В ту пору,
Когда еще были живыми?!

Со стороны или на стороне
Искусство ценится, как в магазине,
Наверное, по этой же причине
Теперь оно особенно в цене.

В чем ценность искры, спрятанной в кремне,
Или воды, не найденной в пустыне?! —
Рождественский обед в живой гусыне,
Не знающей о праздничной цене.

Но далеко еще до Рождества.
Я обесценена, пока жива, —
Сбиваю туфли, снашиваю платья.

Когда отшелушится бытиё,
Свершится воскрешение мое:
Меня поймут, и всех смогу понять я.

Хотите медовые пряники?
Вот я, например, не хочу.
Один из законов механики
Для жизненной пользы учу.

Мы все беззащитные странники.
А я защищаться хочу.
Затем и законы механики
С таким уваженьем учу.

За все, говорят мне, в ответе я.
Но я по закону по третьему
К ответу и вас призову.

Механика в обществе сложная.
Могу совершить невозможное,
Пока я на свете живу.

Нет ничего и не было —
Быль поросла быльем.
Не угрожало небо мне
Трассирующим огнем,

Воронками за воротами
Не стерегла земля,
Не каркали вслед воронами
Черные тополя.

Нет ничего и не было,
Кроме крапивных щей,
Кроме запаха хлебного
На ладони моей,

И первого дня погожего
После долгой зимы,
И кругленького мороженого,
Купленного взаймы.

Ни ран у мен, ни ордена,
Но памятна мне зато
Бумажная радость ордера
На байковое пальто.

Еще сирен завывание
Ночами болело в висках.
Но вся сирень на развалинах
Была о пяти лепестках!

Я радости эти печальные
В душе осторожно ношу,
Как будто я буквы печатные,
Первые буквы пишу.

Мигает звездами небо мне,
И птичье машет крыло…
А остального – не было.
Что было – быльем поросло.

Ах, повара! Пора вам
Пирами удивить,
Диковинным приправам
Вниманье уделить.