Мухаммед Физули - Лейли и Меджнун

Прошу я: сострадай моим слезам,

Дай сердцу гной живительный бальзам!

Лейли ты создал гурией прекрасной -

И вот ее красой сожжен несчастный,

Ты миру сотворил ее на плач, -

Она - и мой безжалостный палач.

Хотел ты, чтоб она мирам светила,

Она - огнем всю землю охватила!

Ты тяжким горем истерзал меня,

Лейли вонзает злой кинжал в меня.

Из за Лейли меня объяло горе,

Я погрузился в беспокойства море.

Но у нее нет чары колдовской,

Чтоб мне вернуть утраченный покой. .

Лишь ты, небесного владыка царства,

От ран моих мне можешь дать лекарство.

Лишь твой бальзам унес бы всю беду,

Целителя другого не найду.

О скорбью полонящий повелитель,

Где у меня другой есть попечитель?

О горе мудрецам поведал я,

Никто не знает, в чем болезнь моя!

И лишь в одном тебе я вижу друга,

Один лишь ты излечишь от недуга.

Болезнью поразив, ты лечишь сам;

Ты дал недуг, так дай теперь бальзам.

Мое блаженство совершенным сделай

И страсть мою навек лиши предела.

Чтоб мог я видеть лал небесный твой [81] Небесный лал - солнце. -

И чистым стать, как этот лал, душой . . .

И пусть во мне Лейли увидит всякий -

Твой отблеск в нас пусть не блестит двояко [82] То есть Лейли и Меджнун одинаково отражают бога, так что нет надобности видеть одновременно их обоих. .

Пусть вечно возрастает скорбь моя,

Питая вечно горечь бытия.

Пусть больше всех томят меня страданья:

Большая честь - такие испытанья.

Коль милой не увижу я моей,

Пусть гаснет свет измученных очей.

Коль не смогу я наслаждаться, мучась,

Пусть горькая меня постигнет участь . . .

Боже мой, ради правды, открытой великим пророком,

Ради светлых пророков, живущих на небе высоком;

Ради тех, что послал ты, чтоб истины свет возвестили,

Ради мира, что ты озираешь недремлющим оком;

Ради храма, в который чужие не смеют проникнуть,

Ради тех, что приходят подсводы в волненье глубоком;

Ради страха благого пред гневом господним ужасным,

Ради той благодати, что ты изливаешь потоком;

Ради гнета безжалостных дев, что терзают влюбленных,

Ради верности юношей, даже в страданье жестоком;

Ради той красоты, что вложил ты в Лейли благодатно,

Ради горя, терзаний Меджнуна, согбенного роком;

Награди Физули счастьем бедной и горестной жизни,

За несчастья тебе он хвалою воздаст - не упреком!"

Так скорбно он молитвы возносил,

За муки воздаяния просил . . .

Раскрылась роза утреннего сада,

Явилось солнце, для людей отрада.

Запели птицы утренний напев,

И ворон мрака сгинул, улетев.

Сначала на востоке заалело,

Потом страница мира стала белой

И небо, взяв зерцало из огня,

Метало жемчуг на дорогу дня.

Об искренности утро говорило,

И роза радости - бутон раскрыла.

От щедрой чаши солнца в краткий миг

Джамшида пиром стал небес цветник.

Меджнун тюльпаном поднялся на горы

И, горько плача, оглядел просторы:

И видит - Зейд подходит, давний друг, -

Поверенный его сердечных мук.

Улыбка на лице была такая,

Что красотой он озарял, сверкая,

Лицо изображало торжество,

И удивил Меджнуна вид его.

Сказал Меджнун: "Ты весел безгранично,

Но для тебя веселье необычно.

Или конец мучениям твоим?

С любимой дышишь воздухом одним?

Скажи, какую ты изведал сладость,

Откуда у тебя такая радость?"

Рассыпал жемчуг Зейд: "Внемли, Меджнун,

О счастье всем несущий гамаюн!

Вчера пошел я в дом твоей любимой -

Увидеть кипарис, судьбой хранимый.

Сказал, молитву надо передать,

А сам успел кумир твой повидать.

Увидел я ланиты без сиянья

И красоты зерцало без сверканья.

Нет влаги на рубиновых устах,

Нет лунного блистания в чертах,

Жемчужинами лалы украшает [83] То есть льет слезы (жемчужины) на щеки (лалы.) .

Росою розы лика орошает.

Меня узрев, заплакала сильней

И мне сказала: "О венец друзей!

Быть может, ты пройдешь пустыней Неджда,

Того увидишь, в ком моя надежда.

И, если с ним ты встретишься в пути, -

Страдалицу о том оповести!

Как жизнь его печальная проходит,

Здоров ли он, и с кем он дружбу водит?

И если только будешь в тех краях,

То помоги измученной в скорбях!

Скажи ему, как я живу, рыдая,

Спроси про все, что знать хочу, страдая.

Спроси, как сносит он несчастий спор,

Гнет жизни и мучений заговор.