Илья Эренбург - Избранное

Не вой! Ради бога, не вой!
Одного уж нет, другого не будет.
Любим, судим и губим.
Один в земле, другой еще ходит, говорит зачем-то,
спорит.

Горе ты, горе!
Всем один венец! Всем один конец!
С четырех сторон гореть, да на одном огне!

Тереза, а я могла бы убить Диего?
Вот так — подойти и выстрелить…

А про это никто не ведает.
Уж кому на роду написано…
Только горя на землю много пущено,
Горючее оно, неминучее…

Всю жизнь томиться, ждать этой встречи.
Встретить.
Свершилось. И неугодно.
Другая судьба, другая дорога.
Суждено ненавидеть любя.
Убить свою радость, себя, себя.

Всем один конец, одна дорога.
Диего мой!.. Господи, душу его упокой!

Господи, я не дрогну.
Да!

Вот этой рукой!..

Да, хорошо эти господа жили.

А по-моему, скучно — столько золота и пыли,
Конечно, «аристократической» пыли.

Что ж, можно и развеселиться, каждому свой черед.

Главное — это учет.
Посмотрим, что у них в архиве…

Куантро, и хорошая марка.
Пабло, вы любите Куантро?

Кто это? Бланкист? Или сторонник Маркса?
Бутылка? Алкоголь? Он только сознание
трудящихся одурманивает.
Вы ведь знаете, что я сторонник абсолютного
воздержания.

Пабло, а вы были когда-нибудь в театре?

Один раз, в Бургосе. Мне пришлось тогда от жандармов
прятаться.
Там какие-то безыдейные женщины прыгали по сцене.
Я объясняю подобные явления отсутствием
просвещенья.

Ну и чудак! Вы похожи на монаха или на ребенка.
А в жизни столько прекрасного… Посмотрите-ка.

В приемной ждет Гонгору
Очаровательная просительница.
Пабло, а вы знали женщин? Только скажите правду…

Конечно! А гражданка Агнесса? Она участвовала во
всех заговорах.

Но гражданка Агнесса — современница наполеоновских
войн и похожа на ведьму Гойя.

Что ж, зато она опытна в конспирации и многих
молоденьких стоит.

Вы не знаете нашего Пабло! Мы как-то с ним мимо
садоводства проходили,
Я показал ему на чудесные лилии —
Так он нарочно отвернулся и пошел скорей в смущении.

Я был погружен в раздумье.
Я всегда отвертываюсь, проходя мимо цветов или
красивых женщин.
Они мне мешают думать о фаланстере и трудовой
коммуне.

Мы не аскеты, есть услады и для нас,
Я знаю толк в вине и в барышнях.
Мой идеал — чтоб каждый, даже папуас,
Курил бы вечером такую же сигару,
Конечно, после честно проведенного и трудового дня.

Черт побери! Но отчего я не Гонгора
И эта красотка ждет не меня!

А вы ее примите вместо Гонгоры. Ну кто там
разберет…
По крайней мере, забавный анекдот.
Для меня переворот — нечто вроде цирка.
Всё становится наоборот,
Шиворот-навыворот.
Гидальго жирненький в цилиндре картошку чистит и
осла скребет,
А я вот в этом кресле с графскими гербами
Пишу приказ… «об уничтожении имперской власти
в Германии».
Перекрасить вывески, переставить календарь,
перепутать имена,
Заставить каталонца говорить по-якутски,
Теперь октябрь, не всё ль равно — «провозглашается
весна», —
Вот это революция!

Ты фантазер! Мое желанье сейчас более скромно
На полчаса превратиться в Гонгору.
Глаза какие! Точно искры, вспыхивают.

Ну как? Прозрели?

Она похожа на того роялиста.
Что с ним?