Лев Сорокин - Рябиновые зори

Звенели они кандалами,
И чудилась в звоне гроза,
Столкнулись с владыкой глазами,
Невольно отвел он глаза.
Они, заводские ребята,
На бунт подбивали Урал,
— Уральский характер
Проклятый! —
Демидов им вслед прокричал.

…Вгрызались упрямо лопаты,
Чтоб рос уралмашевский цех,
Еще не пришел экскаватор,
Хватало работы на всех.
Стучал по земле по морозной,
Как дятел,
Согнувшийся лом.
— Уральский характер,
Серьезный! —
Прораб пробасил над костром.

…Снежок нерешительно падал, —
Горела земля под Москвой,
И с площади Красной
С парада
Шли части резервные в бой.
Ночь рвали снаряды на клочья,
Но насмерть стояли бойцы.
— Уральский характер,
Рабочий! —
Хрипел комиссар, —
Молодцы!

…Раздроблены глыбы породы
И глыбы слежавшихся лет,
Чтоб вдруг в отработанных годах
Надежды сверкнул самоцвет.
Но стойкому будет наградой,
Коль скажут умельцы о нем:
— Уральский характер!
Что надо!
Видать, закаляли огнем!

Снова стихли сидящие в зале:
Как ансамбль молодежный поет!
Расступаются годы и дали,
Погибает у Крюкова взвод.

Эта песня давно нам известна,
Но такого мы ждать не могли:
Объявляет ведущий:
  — Из песни
Два бойца уцелевших пришли.

Двое встали в костюмчиках штатских:
Ну, чего, мол, особого в нас?
Только луч от регалий солдатских
Так блеснул —
  даже слезы из глаз!

Зал привычен к гремящим раскатам,
Но таких он еще не слыхал:
Не артистам,
А старым солдатам
Аплодировал зал.

Словно встав по незримому знаку.
Не жалея взметнувшихся рук.
Молодых будто поднял в атаку
Не погибший в боях политрук.

Слёз седой политрук не стеснялся,
И товарища он обнимал:
Взвод у Крюкова пал.
Но поднялся
Вместо взвода.
Как армия,
Зал!

Спешат армейские машины
Бойцов доставить в лагеря,
Бегут дорогою старинной
Туда, где вспыхнула заря.

Спешат к степному перекрестку.
Там в дни военные,
  стройна,
Стояла, схожая с березкой,
Регулировщица одна.

Струились косы из-под каски,
Флажки мелькали:
  — В добрый путь!

…Осколок вражеской фугаски
Ее ударил прямо в грудь.

Шуршит широкая дорога,
Мой друг ко всякому привык.
(Полковник видел в жизни много),
Но сердце дрогнуло на миг.

Он смотрит:
  там, у перекрестка,
Где нужно вправо повернуть,
Регулировщицей березка
Стоит, указывая путь!

Когда к Исети или Каме
Я подъезжал иль подплывал,
Всегда мне синими дымками
Махал приветливо Урал.
Тяжеловесы-краны
  бойко
С него сгружали глыбы туч,
И на плечах он
Новостройки
Держал,
И кряжист,
И могуч,
А вместе с ними —
Все заводы,
И города,
И небеса.
И прогибали спину годы,
Но возникали чудеса.
Враги дрожали перед ними

Среди огня,
Среди пальбы.
Вон танки
  рядом с проходными
Застыли,
  взвившись на дыбы.
Но как тяжка и как сурова
Порой дорога до побед.
Не дай вам бог
  увидеть снова
Урал в цехах военных лет,
Полуголодный,
В рваной робе…
Но, встав навек к огню лицом,
Урал учил не только робить,
А быть солдатом и творцом.
И если я чего-то стою,
То это только оттого,
Что вместе с ним живу, и строю,
И опираюсь на него.

В моих лесах неброских —
Осины,
Сосны,
Ель.
В моих лесах — березки
Белее, чем метель.

В моих лесах рябины
Искрят, как автоген.
И горные вершины
Берет малина в плен.

Родной, разноязыкий
Я шум лесной ловлю
И с яблонькою дикой
Поговорить люблю

О том, что в Закарпатье
Встречал ее сестер,
Похожи, словно братья,
Наш и сибирский бор.

Я видел лес в Европе
В рябиновом огне,
На азиатских тропах
Встречались кедры мне.

Деревья, как народы,
Смешав,
Сроднил Урал
В уральскую породу,
Впитавшую металл.

И над землей родимой,
Поднявшись в небеса,
Шумят неповторимо
Уральские леса.

Когда бы не шофер,
  то из Европы
Я незаметно б в Азию попал.
Все тот же тракт,
А рядом те же тропы,
Все тот же хвойно-лиственный Урал.