Лев Тарасов - Отрицательные линии - Стихотворения и поэмы

Так вот, когда остался я один
И, радостью отравлен, задыхался…
Терновник за края одежд цеплялся
И провисал над крутизной стремнин.
Мне стало одиночество наградой
За то, что я избрал неверный путь.
Тут снова – скорбь мою стеснила грудь
И сердце переполнило досадой…

Хранитель старинных преданий,
Я молча поник у черты.
Совсем знакомые снились мне черты
В часы тревог и ожиданий.
А глаза – холодной, синей воды,
Как две пригоршни подняты к небу,
И в них отражается свет вечерней звезды.
Словно лиственный шёпот: – Мне бы…
На воды ложится долгая тень,
И встаёт над кровлями Хлебников,
Обрывая лепестки ромашек.
В ногах его путается низкий плетень,
Кора берёз подставляет ему слои бумажек,
Чтоб он вывел слово, да был таков.
Многозначительней тысячи учебников
Мудрое речение поэта.
Дети сплетут из полевых цветов
И возложат на голову мудреца венок.
Терзая крылья нарядных мотыльков,
Будут славить они знойное лето,
Превращая радость в унылый урок –
Так несносны человеческие детёныши.
Мудрый Хлебников дарит улыбки –
И взлетают, трепеща крылами ошибки,
Которые выверил он уже –
Словно шумная стая нетопырей.
Виснет каплей чернил на гусином пере,
Но стекает расплавленным оловом слово –
И люди гибнут в бранной пре…

Есть в слове трепетная плоть.
Земное, гибельное тело.
Оно мгновенно оскудело.
Едва презрел его Господь.

Но дремлет словно голубь, Дух,
Во глубине его сокрытый,
Суровой пеленой повитый,
Он и в тенетах бредит вслух.

Крыла свои подъемлет слово
И рушит грубый матерьял,
Когда из естества гнилого
В прозрачный яснится кристалл.

Не утеряв былые свойства,
Но сотни граней обретя,
Оно, как малое дитя,
Встаёт само на путь геройства.

Как яблоня в сплошном цвету
Раскинула свои побеги,
И ветви полны душной неги –
Так я ращу мою мечту.

Но сотни белых лепестков
Дождём валятся на дорожку,
Так я стрясаю понемножку
Всю мишуру весенних снов.

Давно опал последний цвет,
И на ветвях обильна завязь.
Меня томит глухая зависть,
Мои цветы – все пустоцвет.

На тёмном лице его
Копошатся мухи…

Ввалились глаза.

Синева
впадин –
обведена
углем.

Чужая слеза
Жжёт
Жёлтую
Кожу.

Над гробом
веют
духи.

Так можно стать
совсем смуглым,
застыть
мёртвым.

Не ставьте труп
у всех на виду,
чтобы ложь
не липла
к нему.

Лучше бы
быть одному,
чем в толпе
зевак.

Ведь
не в силах
руку
поднять
никак

Мертвец,
над которым
люди творят –

поругание и обиду…

Словно
длинная палка
простёрт
в гробу.

Белый венчик
лежит
на жёлтом
лбу.

Руки
сложены
на груди
крестом.

Ничего не скажет,
покидая
дом.

Так уходят все,
покидая
дом,

но никто
не властен
придти
назад.

От цветов
давно
темнеет
лицо.

От пряных
запахов
убежать
нельзя.

По ландышам белым
Ползёт,
скользя,
зелёная
гусеница
к рукам
мертвеца.

Недвижны руки.
Скованы
члены.
С жёлтого
лица
не сходят
муки.

А тут –
мухи!

Встать бы из гроба!
Убрать цветы!
Стряхнуть
мишуру гробовую
к ногам,
от всех провожатых
уйти –

в храм.

Но только
и там
не избыть
суеты.

И там
равнодушно
творят
обряд.

Святые слова
Говорят
невпопад,

глазом мигает
над трупом
поп,

друзья и родные
смотрят
в гроб,

брезгливо
целуют
белый венец –

И всё это:

молча,
терпит
Мертвец.

Господи!
Избави
труп
от поругания
близких!

Защити
от скверны
земной!

Не дай душе
быть
исчервоточенной!